Ложь креационизма

«…представим себе, что видим сон: в этом сне у нас будут воображаемые тело, руки, туловище, глаза и мозг. И если нас спросят во сне „где мы видим?“, то последует ответ „в мозге“. Но этот мозг не существует на самом деле. Ведь тело, череп и мозг в данном сне только воображаемые. Сила же, которая видит сновидения, — не воображаемый мозг, а нечто за его пределами.

Мы знаем, что между сном и так называемой реальной жизнью нет физического различия. Тогда в реальном мире нет смысла отвечать „в мозге“ на вопрос „где мы видим?“. Поскольку сила, которая видит и воспринимает в обоих случаях — не мозг, представляющий из себя кусочек плоти.

При анализе мозга можно понять, что он состоит из тех же молекул протеина и жира, которые имеются и в других органах живых существ. То есть в кусочке плоти, называемой мозгом, нет ничего, что способно комментировать видимые изображения, создавать разум и человеческое „я“».

Стр. 172.

Есть прекрасное определение сна: «Сон — это небывалая комбинация бывалых впечатлений». То есть, сон — это вид работы мозга, который базируется на реальных событиях, происходивших когда-либо и отражённых нашим мозгом. Мир, создаваемый сном, как раз и является тем воображаемым миром, о котором грезит Х. Я. Во сне мозг практически не оперирует работой рецепторов (но во сне мы чувствуем давление тела на кровать, наличие одеяла, укус комара, хотя и не осознаём их). Наши глаза закрыты, мы не видим (да и вообще, ночью темно), но мозг, переживая события, имевшие место в жизни или пережитые возле телевизора или за книгой, восстанавливает в памяти воспоминания детства или переносит спящего в сказочный дворец, населённый чудовищами и рыцарями. Но дворца не существует, а детство уже прошло. Когда мы просыпаемся, они исчезают.

Когда человек интенсивно работает над определённой проблемой, во сне его мозг может продолжить оперировать реальными величинами и сопоставлять их, либо увязывать факты в единое целое. Так Менделеев увидел во сне периодическую таблицу химических элементов, Кекуле открыл строение бензола, а Тартини написал музыку «Дьявольские трели».

На вопрос «где мы видим?» совершенно правильным является ответ «в мозге». Но не в том мозге, который нам приснился в нашем воображаемом теле, а в настоящем, материальном мозге, который работает, когда тело (материальное) отдыхает.

Вызывает сомнение также логика аргументации автора. Пользуясь его же логикой, я могу сказать, что самолёт не умеет летать, поскольку при анализе материала самолёта мы найдём в его составе то же железо, что и в паровозе и утюге. Мало того, самолёт можно построить из железа, полученного при переплавке утюгов, паровозов, гирь, гантелей, железных балок и прочих нелетающих вещей. Но ни паровоз, ни утюг не умеют летать. То есть, в куске железа нет ничего того, что способно обеспечить взлёт самолёта.

Также древесина и даже бумага, сделанная из этой древесины, не сможет нас чему-то научить. Даже если по этой бумаге разлить чернила или типографскую краску, качественно произойдёт только ухудшение свойств бумаги. Но, если на бумаге (разрезанной и сброшюрованной) отпечатать краской или написать чернилами слова, то получится книга — источник знаний. Химически книга ничем не отличается от залитого чернилами листа бумаги. Но в чём же качественное различие?