Ложь (ЛП)

— Водительская компания предложила хорошую сделку, — сказала я самым беззаботным тоном, — И я поняла, что ненавижу чикагские пробки, они здесь такие же сумасшедшие, как и в Нью-Йорке. А когда меня везут, я могу работать по дороге на работу.

Винни покачала головой.

— Ладно, ладно. Покажи мне это место. Потом давай возьмемся за работу и продадим чертовски фантастическую шелковую одежду. Похоже, нам нужно поддержать твой новый роскошный образ жизни.

Я положила руку ей на плечо.

— Обещаю, «Полотно греха» на это не способно.

Ее брови заплясали.

— Тогда единственный выход — это папик. У него есть друг?

Заставив себя рассмеяться, я взяла ее под руку.

— Давай я тебе все покажу.

В течение всего дня звуки разговоров Яны и Винни наполняли меня волнением и тревогой. Я была взволнована тем, что моя подруга была со мной в Чикаго, но также немного нервничала. Вопросы Винни раздражали меня. Я хотела быть честной с ней и Луизой, но были некоторые вещи, которые нельзя было сказать.

Около трех часов дня Патрик просунул голову в мой кабинет.

— Мисс Хокинс?

Я с усмешкой посмотрела на него.

— Это я, верно?

— Да, мэм, именно сейчас. Можно войти?

Я кивнула и откинулась на спинку стула. Закрыв за собой дверь, Патрик сел в одно из кресел напротив меня.

— Яна хороша.

— Отлично, спасибо. Скажи мне, почему ты почувствовал необходимость прийти сюда и сказать это.

Он пожал широкими плечами.

— Ты беспокоишься. Я мог бы сказать это за обедом, и в течение дня становится все хуже.

Я вздохнула.

— Неужели это так очевидно?

Патрик покачал головой.

— Нет, не очевидно. Не для других. Для меня — да. Я вижу насквозь людей. Это часть того, что я делаю. Есть простые жесты. За обедом ты постукивала ногой под столом, чего обычно не делаешь. Ты все время обхватываешь себя руками, но на тебе свитер, так что тебе точно не холодно. Когда Винни задает вопросы, ты прикусываешь губу.

Я встала со стула и прошлась немного позади стола.

— Ты был прав… о двух мирах. Я не понимала, что это будет так трудно. — Моя рука потянулась к двери. — И они вдвоем разговаривали весь день. А что, если Яна проговорится?

— Я беспокоюсь о Яне меньше, чем о тебе.

Мои ноги замерли, а глаза расширились.

— Мне? Почему именно обо мне?

— Яна работает у нас уже шесть лет. Она была в нашем мире еще до тебя. Осторожность очень важна. Так мы выживаем. Она не была бы сейчас здесь, не была бы с тобой, если бы не понимала этого безоговорочно. Я также знаю, что ты это понимаешь, но для тебя это в новинку. Я уверен, что Спарроу упоминал об этом.

Я склонила голову набок.

— Думаешь?

Да, получилось злобнее, чем я предполагала.

Патрик понизил голос:

— Арания, когда ты здесь, когда ты рядом с людьми из «Полотна греха», будь Кеннеди Хокинс.

— Я могу, когда лично разговариваю с Франко, Ванессой или Рикардо. По телефону легче, даже с Винни и Луизой. Я могу притвориться, что ничего не изменилось. Это совсем другое дело. Винни меня знает.

Я сделала ударение на этом слове.

— Покажи ей женщину, которую она знает.

Я положила руки на стол и наклонилась вперед. Слезы защипали мне глаза.

— Я больше не уверена, что знаю, кто она.

Он глубоко вздохнул.

— Могу я внести предложение?

— Моя компания, — напомнила ему.

— Принято к сведению. Я слышал, Яна и Уиннифред…?

Я подняла руку.

— Сейчас, когда она здесь, я предупреждаю тебя. Если ты назовешь ее этим именем в лицо, она расцарапает твое. Это ее имя, но она предпочитает Винни.

Улыбка Патрика стала шире.

— Я буду иметь это в виду. Как я уже говорил, я слышал, как Яна и Винни обсуждали новую партию шелка, прибывшую сегодня. Может, ты как соучредитель «Полотна греха», хотела бы отправиться в порт Чикаго?

— Уехать отсюда?

— Завтра начнешь на свежую голову.

Я тяжело вздохнула.

— Это похоже на бегство.

— Нет, это то, что ты делаешь. Это подчеркивает одну из причин твоего переезда в Чикаго.

— Но это ее первый день и первая ночь. Я чувствую, что должна пригласить ее на ужин или сделать что-нибудь для нее после работы.

Его глаза сузились.

— Знаю, — сказала я, качая головой. — Я не могу.

— Нет, не можешь. Никто не может войти в квартиру без разрешения Спарроу. Я знаю, что она твоя подруга, и ты давно ее знаешь. Это не дает ей пропуска. Очень немногие люди получают этот пропуск.

— Женевьева Спарроу получила.

— Она мать Спарроу, и я почти уверен, что он отменил бы пропуск, если бы мог.

— Ужин или бокальчик выпивки, — сказала я снова.

— Где-нибудь поблизости?

— Будет ли тебе комфортно? — спросил Патрик. — О чем бы ты рассказала за бокалом вина?

Я рухнула обратно в кресло.

— Я чувствую себя в ловушке.

— Я не могу комментировать твои чувства. Я могу сказать, что Спарроу делает все возможное, чтобы обезопасить тебя и в то же время предоставить как можно больше свободы. Я уверен, что ты понимаешь, что есть часть его, которая была бы довольна, держа тебя в квартире двадцать четыре на семь.

— Так значит я на поводке или привязи? — спросила я.

— Мисс МакКри…

Я вздохнула, крепко держась за подлокотники кресла, отказываясь скрестить руки на груди и надуться, хотя именно этого мне и хотелось.