Ложь (ЛП)

- Ты смеешься?.. Шутишь?.. Тебя это удивляет?.. Ты никогда никого не любила, Вирхиния, ведь

правда?..

- Что?..

- Да, ты никогда и никого не любила. А я сейчас впервые чувствую желание, чтобы мы погово-

рили откровенно, по душам, испытав любовь, я вдруг подумала, что, может быть, от твоего недуга

есть средство.

- Мой недуг?.. О чем ты говоришь?..

- У тебя каменное сердце… и пустая душа… Ты жила, как эгоистка, только ради себя… Ты при-

творяешься, всех дурачишь, врешь… Твоя алчность не имеет предела… Ты бедна и жаждешь богат-

ства… Ты – надменна и высокомерна, но притворяешься скромной и смиренной, чтобы терпели рядом

с собой это тщеславие и высокомерие… Ты не умеешь наслаждаться никакими благами, потому что то

благо, которым наслаждается другой – единственное, что ты хочешь.

- Вероника, ты меня обижаешь!..

- Я впервые высказываю тебе правду… Я говорю тебе, как стать человеком!.. Как сестра, как

подруга; кто знает, сколько раз и с каким намерением ты просила меня, чтобы я это сделала. Вирхи-

ния, ты – подлая дрянь… то зло, что ты совершаешь, никоим образом не доставляет тебе счастья; и

потому ты упрямо продолжаешь свои мелкие пакости, свое лживое поведение, неискренние манеры, 70

хитросплетения и уловки…что, в конечном счете, все это может тебе дать?.. Новую одежду?.. Какую-

то более дорогую мебель?.. Драгоценность, или какой-нибудь подарок?.. Еще одну улыбку тети

Сары?.. Ты думаешь, что стоит мучиться, пресмыкаться, как червяк, ради таких ничтожных вещей?..

- Ну что ты говоришь?... Как ты осмеливаешься?..

- Быть искренней?.. Поговорить с тобой начистоту, с открытой душой?.. Это оттого что счастье

заставляет меня чувствовать себя такой доброй, такой храброй, такой сильной, что я способна любить

даже тебя!.. Я дам тебе самый лучший совет: люби, Вирхиния!.. Люби искренне, вручи свое сердце

истинной любви, люби мужчину всей душой не только для того, чтобы быть счастливой, но и для

того, чтобы постараться сделать счастливым его, и наградой тебе станет твое собственное счастье!..

- Хватит!.. Довольно!.. О чем ты думаешь?..

- Думаю, что, вполне возможно, ты полюбишь Джонни по-настоящему, ведь он так заслуживает

того, чтобы быть любимым…

- Замолчи!..

- Дорога к его сердцу для тебя свободна… Я тебе не мешаю, иди к нему… Будь счастлива… И, возможно, ты станешь хорошей!..

- Хватит!.. Хватит!.. Ты не слышишь меня?.. Приживалка, нахлебница, нищая попрошайка…

Чья-то там дочь, которая не должна находиться в этом доме, где живу я, и у меня есть все права на

это!..

- Вирхиния!..

- Злодейка!.. Подлая!.. Будь ты проклята!.. Да, проклятая сволочь… Я всегда ненавидела тебя…

И сейчас ты, наконец-то, бросаешь меня Джонни, словно объедки, которые швыряются собаке!..

- Вирхиния!.. Ты не понимаешь?.. Ты – сумасшедшая…

- Ненавижу тебя!.. Ненавижу!.. Я ненавидела тебя с детских лет, и очень скоро я должна увидеть

тебя, какой хотела; изгнанной отовсюду, всеми презираемой, как последняя шлюха…

- Что?!. Что?..

- Как продажные проститутки, с которыми ты выросла рядом со своим отцом…

- Замолчи!..

- Твой отец – пьяница… Оборванец… Он – вор!..

Больше Вероника не стерпела… Ее рука взметнулась раз и другой, яростно раздавая пощечины

орущей, будто ее убивают, Вирхинии…

- Тетя Сара!

Сеньора Кастело Бранко появилась на верху лестницы и подбежала к ним…

- Что?!. Что?.. Что происходит?... Что случилось?..

- Тетя Сара, душенька!..

Плача, как ребенок, Вирхиния бросилась в объятия тети Сары, чей гневный взгляд направлен

на Веронику…

- Дитя души моей, что тебе сделали?.. Что она тебе сделала?..

- Я дала ей пощечины за то, что она оскорбила память моего отца…

- Что?..

- Ах, тетечка, дорогая, я хочу умереть!.. и умру!..

- Да как ты осмелилась на такое?.. Ты – отвратительная!.. Злодейка!.. Твое поведение с этой бо-

лезненной девочкой – подлое, мерзкое!.. Но, клянусь тебе – ты не останешься безнаказанной, потому

что я способна на все!..

- Успокойся!.. Не следуй по этой позорной, жалкой дорожке!

Теодоро де Кастело Бранко крепко схватил Сару за руку, устремив взгляд на Веронику. А

между тем появляется и очень бледный Джонни…

Вероника в замешательстве обернулась к дяде, побледневшая, дрожащая…

- Дядя Теодоро!.. Вы не знаете того, что она мне сказала… Вы не знаете…

- Ты могла бы подумать о том, что Вероника больна!.. Могла бы помнить, что под этой крышей

существовало неизменное правило – порядочность, достоинство и взаимное уважение.

- Дядя Теодоро!..

71

- Я не знаю, что она тебе сказала и не хочу знать… Знаю, что твое поведение отвратительно и

достойно сожаления, оно не должно повториться снова, пока ты живешь в этом доме. Этот дом дол-

жен заслуживать большого уважения, и я не смогу простить тебя, если ты снова совершишь ошибку, живя в нем.

- Я…

- Сделай милость, ступай в свою комнату и избавь нас от огорчения видеть тебя за столом!..

***

Машинально, как автомат, Вероника вошла в свою спальню. Она даже не может представить

себе… не может толком понять. Ноги почти не держат ее… В горле застрял комок и нестерпимо давит

в груди, ей кажется, что она задыхается. Она бредет к окну, ища так необходимый ей воздух, разыски-