Ложь (ЛП)

- Она вышвырнет тебя на улицу, потому что, как тебе известно, жена привратника – ее

73

кормилица, а также расскажу множество вещей, которые о тебе знаю…

- Но, сеньорита!..

- А теперь – молчок, и принеси мне обед побыстрее… Я хочу съесть его прежде чем вернется

тетя Сара… Да поспеши, идиотка!..

- Да, сеньорита… Уже… уже несу…

- Подожди!.. Ты поговорила с врачом?..

- Да, сеньорита. Я сказала ему, чтобы он не приходил после девяти часов.

- Хорошо. Теперь неси мне все, да также прихвати бутылку “Хереса”, у моего дяди, знаешь?..

Ну, ты уже знаешь, где он ее хранит.

- Но там осталось не больше шести бутылок!.. Он заметит, что бутылки не хватает.

- Вину свалят на кого-нибудь из новых слуг… Поторапливайся, шевелись!

- Иду, сеньорита!..

- И не болтай слишком – тебе это дорого обойдется… Пошла!..

Вытолкнув служанку за порог, Вирхиния притворила за ней дверь. Быстро, незаметно, она до-

стает из кармана своей пижамы маленький ключик и открывает им замок находящейся рядом с крова-

тью дверцы… Пухлый медицинский трактат, отмеченный на нескольких страницах, целиком захваты-

вает ее внимание на несколько минут. Кажется, она добросовестно изучает симптомы болезни… по-

том запирает бумаги и короткая усмешка появляется на ее губах.

- Вероника!.. Будь ты проклята, подлая! Ты с удовольствием влепила мне пощечину, но ты до-

рого, очень дорого заплатишь за это… За это, за это ты также потеряешь и Деметрио!..

***

Шесть часов вечера. Городской квартет исполняет музыкальные произведения, оживляя вели-

колепное чаепитие и, как всегда, на каждом празднике, высший свет процветающего общества Рио на-

полняет просторные залы старинного господского особняка, гордость аристократического квартала, где, кажется, до сих пор еще грезят прошлым тени древнего бразильского королевского двора.

Одетая в светло-желтое, очень тщательно и аккуратно причесанная, Вирхиния следит за всем

со своего любимого наблюдательного поста – застекленной ротонды; отсюда ее взгляд целиком и пол-

ностью охватывает многолюдный зал и просторную переднюю террасу.

- Доченька, ты хорошо себя чувствуешь?..

- Гораздо лучше, тетя, не волнуйся за меня… не тревожься…

- Я не хотела, чтобы ты поднималась прежде, чем тебя осмотрит врач…

- Этот доктор Андрес всегда опаздывает… у него столько больных.

- Я знаю, что это была не твоя вина, но ты могла бы подождать…

- Ты же знаешь, что дяде Теодоро не понравилось бы, если бы нас не было на приеме.

- Он всегда думает об остальных, доченька, но твое здоровье прежде всего. Если ты нехорошо

себя чувствуешь, то спокойно возвращайся в кровать. А сейчас ты идешь со мной в столовую?..

- Если тебе неважно, я предпочла бы остаться здесь…

- Ну хорошо, как хочешь… Я велю Джонни составить тебе компанию.

Оставшись одна, Вирхиния поспешно направляется к зеркалам… Она с тревогой следит за

входом на парадную лестницу, и, наконец, когда высокая, стройная фигура отделилась от остальных, Вирхиния продвигается вперед к двери и поднимает руку, подзывая Деметрио…

- Инженер!.. Инженер Сан Тельмо…

- Вирхиния… Вы меня звали?..

- Ох, извините меня!.. Я вдруг почувствовала себя плохо. Вы не окажете мне любезность, не по-

можете дойти до той софы?..

- С большим удовольствием!.. Что происходит?.. Что с Вами?..

- Ах, я так плохо себя чувствую!..

- И как только Вас угораздило подняться, приболев?.. Поскольку это утреннее недомогание…

Хотите, чтобы я кого-нибудь позвал?.. Кого?.. Может, донью Сару?

74

- Нет, нет!

- Тогда Веронику?..

- Вероника была бы способна отравить меня!!

- Хорошо… В таком случае не знаю, что и ответить…

- Не зовите никого… Составьте мне компанию ненадолго – и ничего больше. Сейчас Вы прово-

дите меня, как раньше… Пустяки, ничего серьезного. Правда?.. У меня ледяные руки, и если бы не

румяна, я выглядела бы бледнее мертвого…

- Повторяю, я не понял, зачем Вы заставили себя через силу покинуть постель…

- У меня не было другого выхода!.. Вероника отказалась помогать тете Саре; наверное, сегодня

она не встречалась Вам в столовой…

- Вероника?.. Но я думал…

- Не говорите ей ни слова, она опять в гневе. Мы страшно, ужасно поссорились…

- Неужели?..

- Вы себе не представляете!.. Вероника – жестокий человек. Извините… она Вам очень нравит-

ся, и я не хочу оскорблять ее перед Вами… я прощала ей столько вещей!.. Но сегодня с ней очень

трудно… она была ужасной!

- Что Вы говорите?..

- Я не должна была ничего говорить… Мне стыдно. Стыдно за нее.. Поверите, что она дошла до

того, что ударила меня?..

- То есть как?.. Что?.. И Вы допустили…

- Она гораздо сильнее меня,.. что я могу поделать?..

- Ну, это уж действительно – предел!..

- Не говорите ей, что я обо всем Вам рассказала. Она возненавидит меня еще больше, сделает

мою жизнь невыносимой!.. Иногда Вероника пугает меня, я думаю, что она – сумасшедшая…

Она хотела продолжить, но голос Вероники звучит поблизости, и на сей раз, Вирхиния по-

бледнела, испугавшись по-настоящему.

- Она идет сюда. Я не хочу, чтобы она увидела меня, разговаривающей с Вами. Не хочу, чтобы

тетя Сара огорчалась, если Вероника снова дурно обойдется со мной. Не говорите ей, что вы видели