Ложь под звездным соусом

– Что на самом деле в момент несчастного случая мы не были вместе, что я находился в одной комнате с Юлей… И что он, Егор, понятия не имеет, как произошла трагедия.

– Вы имеете в виду, что он намеревался намекнуть бизнесмену, что это мог и не быть несчастный случай?

Начфин снова тяжело сглотнул и кивнул головой. Они все некоторое время помолчали. Затем Захар снова заговорил:

– Звучит довольно убедительно, и все же мне кажется, что вы чего-то недоговариваете, Олег Макарыч!

– То есть?

– Ну, как бы там ни было, а дело с Юлией Демчиновой – это ваше слово против слова Сугривина, не более. Все случилось слишком давно, чтобы начать разбираться сейчас! Расскажите о том, каким образом вы с Сугривиным оказались замешаны в аферах с «Живой водой»?

– Не понимаю, о чем вы! «Живая вода» – наши конкуренты, и все…

– Бросьте! Когда я упомянул о ней в первый раз, вы сразу как-то погрустнели.

– Честное слово…

– Ой, давайте не будем, ладно? Если вы откажетесь говорить с нами, я пойду к Кузьмину.

– И что вы ему скажете? – с вызовом спросил Ступка. – У вас нет доказательств!

– А они мне и не нужны, как я уже говорил, мы не в суде. Я расскажу вашему боссу свою версию, сделаю пару предположений и предоставлю ему самому с вами разбираться. Думаю, в свете текущих событий и того, что тендер на обслуживание чемпионата по футболу в данный момент под угрозой…

– Ладно-ладно, хорошо! – перебил начфин и облизнул внезапно пересохшие губы. – Вы правы, «Живая вода» действительно обратилась к Егору. Я не знаю, кто именно, но наверняка кто-то из руководства. Они предложили хорошую сделку.

– Почему именно к Сугривину?

– Не знаю. Может, узнали о его долгах? Он часто жаловался, что жены оставили его без гроша, как и безуспешные попытки начать собственный бизнес, а дядька отказывается помогать, так как поставил на Егоре крест, сказав, что предприниматель из него никудышный.

– Но, насколько нам известно, Кузьмин не подпускал Сугривина к важным делам, – вмешалась Устинья. – Разве он мог стать важным информатором?

Сказав это, она краем глаза поймала одобрительный взгляд Захара.

– Вот поэтому Егору понадобился я, – вздохнул Ступка. – Он предложил поделиться со мной, но я сначала отказался: «Пугачефф» – моя жизнь, меня все устраивает, и я ни в коем случае не желал предавать Кузьмина!

– И вот тут-то Сугривин напомнил вам о деле двадцатилетней давности, так? – предположил Захар. – И угрожал возродить его, пойдя к Демчинову?

– Я оказался перед тяжелым выбором. С одной стороны – страх перед Демчиновым, с другой… Егор предложил хорошие деньги. Моя жена тогда была беременна, и беременность протекала тяжело. Я получил возможность отвезти ее в Финляндию. Она полежала на сохранении, а потом у нее успешно приняли роды…

– А после вас затянуло, – понимающе закончил за начфина Захар. – Легкие деньги!

– От нас с Егором требовалась только информация, – пытаясь оправдать свои действия, пробормотал Ступка. – Я думал, что Кузьмин, с его-то деловой хваткой и колоссальным чутьем, не позволит случиться ничему плохому. Но потом мне показалось, что Егор занимается «сливанием» сведений с удовольствием!

– В смысле, не только ради денег?

– Однажды мы с ним выпивали в баре, и он выглядел прямо-таки счастливым от того, что, возможно, сорвал важную сделку «Пугачеффа»!

– А это случайно не связано с пареньком из Сочи и его биобутылкой? – спросила Устинья.

– Откуда вы знаете о таких подробностях? – удивился Ступка.

– Неважно, – вмешался Захар. – Важно то, что из-за Сугривина блестящую идею увели прямо из-под носа Кузьмина!

– «Живая вода» перекупила изобретателя, – кивнул начфин. – А ведь он уже и контракт с «Пугачеффым» подписал!

– И сейчас скрывается, опасаясь мести Кузьмина, – добавил Захар.

– Имейте в виду, этого разговора не было! – счел нужным снова предупредить Ступка. – Если вы пойдете к Кузьмину, я буду все отрицать!

– К Кузьмину мы, разумеется, сходим, – усмехнулся Захар, – но вы можете не волноваться – ваша тайна не будет раскрыта, ведь нам нет нужды добиваться вашего увольнения. У нас иные цели.

Они вышли из кафе и направились в разные стороны: Ступка – домой, к жене, а Захар с Устиньей – к его мотоциклу. Он молчал, и девушка, не выдержав, спросила:

– О чем вы думаете?

– О том, не мог ли папаша покойной Юли узнать об участии Сугривина в деле с его дочурой?

– О каком еще участии? О, вы полагаете, что это не Егор создал алиби для приятеля, а Олег Макарыч невольно обеспечил алиби Сугривину? – догадалась Устинья.

– Думаю, наверняка мы уже не узнаем, с гибелью Сугривина вопрос останется открытым… Однако, заметь, Сугривин отличался невоздержанностью в отношении женского пола. Мне не дает покоя вопрос о том, как Сугривин раньше других узнал, что девушка выпала с балкона? Полицию еще не вызывали, все студенты перепились и расползлись по комнатам – почему Сугривин разбудил спящего приятеля и потащил к себе, уверяя в том, что обеспечивает ему «прикрытие»?

– Сугривин мог прийти в комнату, где уединились Юля и Олег Макарыч, – принялась задумчиво рассуждать Устинья. – Не знаю, правда, зачем…