Ложь Виктора Суворова (СИ)

Вопрос к Виктору Суворову: - почему сразу не объявили мобилизацию молодёжи до 23-х лет? В своём "Ледоколе" он этот вопрос обходит стороной, сообщая читателям об огромных складах обмундирования, захваченных немецкими войсками после нападения. Но решение об ограничении призывных возрастов было принято ещё до нападения, то есть 21 июня, этот запас обмундирования был учтён, как имеющийся в наличии.

Вместо Суворова отвечаю я: - по двум причинам. Первая - чтобы привлечь на добровольных началах наиболее грамотную и патриотически настроенную часть молодёжи от 17-ти до 23-х лет в военные училища, так как ощущалась острая нехватка молодых лейтенантов на должности командиров взводов. Вторая - не было достаточного количества обмундирования и вооружения для большой массы призывников. Как обычно, наша страна к войне оказалась не готова, промышленность и экономика страны на "военные рельсы" ещё не перешла. Пришлось вместо солдатских шинелей одевать часть резервистов в чёрные флотские, железнодорожные и учащихся школ ФЗО, арестантские ватники и ботинки с обмотками - не хватало сапог. Оружие для обучения резервистов - одна винтовка на троих. Неужели Виктор Суворов этого не знал?

Теперь надо послушать воспоминания немецких солдат 39-го танкового полка, входившего в состав 17-й танковой дивизии. Воспоминания цитирую по книге "Гитлер идёт на Восток" немецкого историка и писателя Пауля Кареля, бывшего участником событий начала войны:

"Стоявший в лесу полк находился в полной боевой готовности. К башне каждого танка крепилось по десять канистр с горючим, а сзади имелись прицепы, на которых находилось по три бочки с бензином. По всему казалось, командование готовило часть не к сражению, а к продолжительному маршу. "В бой с канистрами на башне не ходят", - уверенно говорили опытные танкисты.

Подобные заключения служили вескими доводами в спорах с теми, кто упорно твердил о предстоящей войне с Россией. "Россия? Что за чушь?! Разве нам мало того, что мы уже захватили? К чему опять воевать? Иваны ничего плохого нам не сделали. Они наши союзники, они шлют нам зерно, к тому же британцы тоже их враги". Так считали многие и полагали, что войска стягивают не для войны с русскими, а для похода в Персию - этакого гигантского отвлекающего маневра".

В 22.00. по ротам зачитали приказ Гитлера. Он начинался словами: " - Солдаты Восточного фронта! Мои солдаты. Отягощённый грузом величайшей заботы, вынужденный многие месяцы хранить наши планы в тайне, наконец-то я могу сказать открыто всю правду...".

Солдатам выдали доппайки. Шоколад и тридцать сигарет в одни руки. Бутылка коньяка на четверых.

Ещё Виктор Суворов задаёт вопрос: "Историки до сих пор не ответили нам на вопрос: кто же начал советско-германскую войну 1941 года? При решении этой проблемы историки-коммунисты предлагают следующий критерий: кто первым выстрелил, тот и виновник. А почему бы не использовать другой критерий? Почему бы не обратить внимания на то, кто первым начал мобилизацию, сосредоточение и оперативное развёртывание, т. е. всё-таки первым потянулся к пистолету?". Очень правильный вопрос и правдивый ответ на него историки дали давно: - первым мобилизацию и выстрел произвёл Гитлер. Этим вопросом и ответом на него Виктор Суворов сам поставил себя к стенке позора.

Правильный вывод сделал немецкий историк Пауль Карель: " К какому бы мнению, кто-бы не склонялся, Сталин, совершенно очевидно, не собирался нападать на Германию в 1941 г. Процесс полного перевооружения Красной Армии, особенно в том, что касается танковых частей, находился на середине. В войска поступали новые танки и самолёты. Очень возможно, что именно по этой причине Сталин старался не провоцировать Гитлера на нежелательные действия".

Но приближение войны чувствовали все советские люди. "18 июня 1941 года начальник пограничных войск НКВД Белоруссии генерал-лейтенант Богданов принял решение об эвакуации семей военнослужащих". Спас жизни многих женщин и детей, приняв это самостоятельное решение.

9. Горькое начало Великой Отечественной войны. Первым делом - самолёты.

Ночью 22 июня 1941 года посол Германии граф Шуленбург зачитал Наркому иностранных дел Молотову ноту об объявлении Германией войны СССР. Посол чувствовал себя неуверенно, голос дрожал. Видимо, опасался за свою жизнь. Напрасно, его с посольством отправили в Германию, а из Берлина вернули советское посольство через Болгарию. В 12 часов дня по радио выступил Молотов с вестью о войне и обращением ко всем гражданам СССР направить все усилия на отпор врага. Речь закончил словами: "Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами"!

Радио и газеты сообщают о международной поддержке СССР, даже премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль выступил с дружеской речью, хотя за его словами угадывается огромное облегчение: угроза вторжения на островную Англию миновала.