Ложный король

– О, ваше величество, я ничуть не оскорблён, – поспешил напустить себя вид святой простоты и невинности прелат. – Я сразу это понял. Их высочество не совсем держит данное королеве Иммеле обещание больше не пить. Что поделать? Такая нынче молодёжь. Но я понимаю гнев их высочества. Они хотели обучить брата бою на мечах, а теперь узнали, что малыш Дункан разделит тихую юдоль учеников Конвилактории. Их высочество обижено и расстроено. Юношеский максимализм, но это скоро пройдёт.

– Их высочество не обижено и не расстроено, – возразило Дитя. – Я хочу, чтобы вы держались подальше от Дункана!

– И как же лично вы намерены этому поспособствовать?

– Научу его держать маленький удобный ножик, который легко спрятать в ладони. И вообще уйдите, мне нужно поговорить с отцом!

– Ройс, он останется, а ты замолчишь, – снова осадил Дитя король. – Здесь твоё мнение никому не нужно.

– Отец, опомнись! Он использует тебя. Тебя вообще всё здесь используют, а ты будто не видишь!

– Прекрати сейчас же! Решение о Дункане принял только я.

– С подачи Петры и Ричарда.

– Нет. Это было только моё решение, и не тебе меня судить, и вообще какое право ты имеешь мне перечить?! Помяни моё слово, Ройс, когда-нибудь моё терпение лопнет, и я отниму у тебя доспехи и отправлю в какой-нибудь захолустный монастырь в Приграничье, чтобы твоя голова немного остыла среди монашеского быта.

– Там был монастырь, отец, и наш святой прелат сжёг его вместе с городом и монахами.

Король сжал кулаки.

– Среди Рассыпанных Бус есть множество монастырей, и каждый из них примет тебя с распростёртыми объятиями. Слышал, там есть один, где все воспитанники дают обет молчания. Так что придержи язык, если не хочешь отправиться туда уже завтра.

– Не моя вина, что я прекрасно управляюсь языком.

– О, Ройс! Кто научил тебя этой вульгарности?

– Напомнить тебе, папа, кто рисковал жизнью у стен Паденброга, пока ты сидел в бархатном кресле в палатке за сотни метров от места битвы? Напомнить, кто выиграл бой ценой собственной крови и остался лежать среди трупов, пока не нашли? Нашёл не ты, изволь напомнить, а мама, с чьим словом теперь здесь прекратили считаться.

– Взываешь к моей совести? Тогда, может быть, тебе напомнить, Ройс, о ночи святой Маргерии?

Дитя от неожиданности вздохнуло и отступило. Чумазое лицо приняло весьма злобное выражение.

– Если бы не слово твоей матери, тебя бы уже тогда отправили в монастырь куда хуже, чем те, что находятся среди озёр, но как видишь, ты здесь, а не в келье с веригами вокруг бёдер. Так что прекрати перечить!

– Отец! – в отчаянии воскликнуло Дитя. – Прошу тебя, передумай! Ты пощадил каких-то беглецов, откуда в тебе такая жестокость к собственному сыну?

– Решение принято, и я не намерен ни менять его, ни что-то тебе объяснять.

Дитя потупило взгляд и замолчало. Прелат медленно скользнул к трону и встал напротив короля, ничуть не скрывая восторг от победы. Глядя в его холодные мёртвые глаза и на довольную плотоядную улыбку, король поймал себя на мысли, что сомневается в правильности принятого решения, но, посмотрев на уже известное при дворе своим разнузданным поведением Дитя, уже давно нуждавшееся в уроке уважения, убедился, что принял в споре правильную сторону.

– Надеюсь, на этом вопрос исчерпан? – спросил король, пытливо глядя на униженное высочество.

Дитя молча развернулось и направилось к двери.

– Ройс, погоди, – позвал Теабран. – Вернись.

– Что?

– Не говори со мной спиной.

Дитя повернулось.

– Подойди.

– У меня прекрасный слух.

– Подойди, – настоял король.

Их высочество подошло.

– Надеюсь, тебе не нужно напоминать, что скоро состоится моя коронация? – спросил король.

– Ты говоришь об этом каждый день. Я помню.

– Тогда, надеюсь, тебе не надо говорить, что я ожидаю от тебя послушания и достойного поведения? – подчеркнул король.

– За достоинством ты обратился не по адресу.

– Ты Роксбург. А значит, от тебя этого ждут.

– Я Блэйк, и мне так больше нравится.

– Я признал тебя своим ребёнком, дал тебе свою фамилию, и посему я требую от тебя соблюдения правил важной для меня церемонии.

– Поднести тебе корону?

– Нет, это сделают за тебя. Но я прошу тебя хотя бы на один день забыть о выпивке. О твоём… вызывающем поведении уже судачат на улицах.

– Хорошо, – вопреки ожиданиям согласилось Дитя.

Король, не готовый к внезапному отсутствию возражений, запнулся.

– И я жду, что ты, наконец, переоденешься.

– Может быть, и переоденусь.

– И умоешься.

– Может быть, и умоюсь.

Прелат слащаво улыбнулся, сомкнул большие пальцы на животе и многозначительно воззрился на Теабрана.

– О да, иначе лично я уже совсем скоро забуду, насколько красив ваш старший ребёнок, – вздохнул преподобный, глядя на безупречный подбородок их высочества.

– Может быть, я как раз на это и рассчитываю? – огрызнулось Дитя.

Король устало отёр рукой лицо.

– Твоё хамство уже не лезет ни в какие ворота!

– Как и твоя глупость.

– Ч..? – король оторопело уставился на Дитя. – Прочь отсюда!

– Так быстро? – как ни в чём не бывало поинтересовалось их высочество.

– Вон! – закричал король. – И не подходи ко мне! Иначе прикажу выпороть тебя, как скотину!