Ложный рассвет

– Хочу стать актрисой. Всегда хотела, с самого детства. Как увидела Сару Мишель Геллар в «Баффи – истребительнице вампиров», так и загорелась. Мечтаю теперь сама играть.

– Ясно, – сказал я, доставая сотку и быстренько складывая ее. Алисия, впрочем, успела разглядеть достоинство купюры. – Вот тебе шанс сыграть. Я закажу приват-танец, и ты будешь шептать мне на ухо: притворишься, будто лопочешь обычную ерунду, а на самом деле ответишь на вопросы. Идет?

– Это я могу.

Она встала и скинула платье, под которым были только стринги. Заиграла музыка, и Алисия опустилась мне на колени. Прошептала на ухо:

– Что ты хочешь знать?

Я чувствовал запах ее духов, жар ее тела.

– Расскажи все о человеке, имя которого я назвал.

– Он странный, – тихо прошептала Алисия. – Типа как Майкл Джексон. Придирчивый, не всякую девчонку в постель тащит. Я вот ему не подойду. Одна девчонка – она здесь больше не работает – подошла, рассказывала потом о шефе.

– Как ее звали?

– Робин Истмэн, работала под псевдонимом Табита. В общем, она сказала, что этот тип моется и до, и после секса, и еще бреется везде, даже яйца у него лысые. Волос нет нигде.

– Где сейчас Робин?

– Уволилась, уже давно. Больше мы ее не видели, не слышали.

– Сменила профессию?

– Без понятия. Она бы сказала, наверное… Скорей всего, ее выперли. У меня по коже мурашки, когда Сантана на меня смотрит.

– Кого цвета у него глаза?

– Зеленоватые. Правда, я стараюсь в них не заглядывать.

– Офис у него здесь?

– Вроде бы да. Где-то над VIP-зоной есть кабинет…

– Как узнать, здесь Сантана или отсутствует?

– Я тут работаю девять месяцев, а видела его всего пару раз. С другой стороны клуба есть отдельный вход.

Музыка доиграла, и я вложил девушке в руку сотку.

– Удачи тебе стать актрисой.

– Спасибо, – ответила она, одеваясь.

Глава 69

Убрав цепочку, преграждавшую путь на второй этаж, мы с Роном поднялись по лестнице. Там оказалось темнее, чем в главном зале: еще один бар с роскошными креслами, пластиковая сцена, четыре больших плазменных экрана (на одном из которых демонстрировали баскетбольный матч). За стойкой сидели двое: потягивая какие-то напитки, они просматривали деловые бумаги.

– Ну что, наведаемся в кабинет к Сантане? – сказал я.

Рон подергал за ручку двери с надписью «Посторонним вход воспрещен».

– Заперто.

Тут к нам подошел здоровяк, по виду настоящий лайнбэкер, только в белой сорочке, галстуке-бабочке и черных брюках. У него была стрижка как у новобранца, угловатое лицо и суровые синие глаза.

– Посторонним сюда нельзя, – сказал он. – Я менеджер, если что. Уходите.

Рон достал из кармана значок и ордер на обыск.

– Вот это откроет мне любые двери. Не нравится – обращайся к окружному судье Хили. А теперь открой дверь, или мы ее вышибем.

Менеджер тут же зарделся:

– Мне надо за ключами сходить.

– Куда? – спросил я.

– Вниз.

– Ты ведь не предупредишь о нашем визите Сантану? – задал риторический вопрос Рон.

– Кого? – переспросил менеджер и ушел.

Замок я вскрыл менее чем за полминуты.

– Шон, – сказал мой друг, – а ты хватку не утратил.

Мы оказались в выстеленном красным ковром коридоре, в дальнем конце которого имелась всего одна дверь. Сердце у меня бешено колотилось, ладони вспотели. Я подергал за ручку – заперто. Тогда я достал «Глок» и прошептал:

– Шоу начинается…

Удар ногой – и дверь распахнулась как крышка табакерки.

Взяв оружие на изготовку, мы вошли.

Под потолком вяло вращался орнаментированный вентилятор. На столе – ни бумажки. На кожаном диване я заметил кусочек чего-то белого. Присмотрелся – ноготь.

– Попробуем сличить ДНК, – сказал я, убирая ноготь в пакетик на застежке.

Мы проследовали в ванную: чистота, ни пятнышка, душевая кабинка сухая. Присев на корточки, я заметил крохотную трещинку на кафельном полу. Надавил пальцем – и трещинка пропала… зато к подушечке пальца прилипла ресничка. Целая, даже корневая луковица сохранилась.

– Попался…

– Что там у тебя?

– Ресница.

Пока я убирал волосок в пакетик, Рон подошел к унитазу.

– Посмотрим, что у нас тут, – сказал он, доставая из кармана карандаш. Ластиком на кончике подцепил нечто, плавающее в воде. – Похоже, ресница выпала у Сантаны, когда он снимал одноразовые контактные линзы. Бросил их в унитаз, но вот эта крошка не смылась. – Поднеся линзу к свету, он тихонько присвистнул. – Стриптизерша сказала: глаза у него зеленоватые, а линза-то голубая.

– Глаза у него, скорее, желтовато-золотистые, как у кошки. Если поверх желтых глаз надеть голубые линзы, то какой цвет получится в итоге?

– Зеленый.

Услышав за спиной шум, мы с Роном одновременно обернулись и вскинули пистолеты. В дверях стоял солдатик-менеджер. Вскинув руки, он закричал:

– Психи долбаные! Не стреляйте!

Улыбнувшись, я опустил «Глок» и подошел к нему.

– Кажется, знакомство у нас не заладилось.

– Да ну… Копы нас постоянно шмонают. Вы, смотрю, те еще кобели. – Ухмыльнувшись, он глянул на Рона.

Я только того и ждал: упер менеджеру пистолет в подбородок и усадил на диван.

– Слушай меня, парень: ты работаешь на самого страшного в мире кобеля. Хочешь знать почему?

– Чего-чего?