Луч

– Я хожу, – сказала Элли, и у нее судорогой потянуло вниз уголок рта. Она на секунду прикрыла губы кончиками пальцев.

Денис ошарашенно всматривался в ее лицо – открытое, матовое, новое, чужое. Наверное, надо было что-то сказать, но прежде, чем он успел набрать в грудь воздуха, Марго подняла голову:

– Я за Элли.

– Я за Элли, – кивнул Славик. – Мы же так договаривались.

– Когда вы договорились?! – выдохнул Денис.

– Луч, – Элли крепко прижала ладони к матовой столешнице. – Пусть разработчики представят квантам Первое Поселение – законченный проект, лучше прежнего. Пусть каждый сможет выбрать себе жилье на холме, или в низине, на берегу настоящей реки, представить, как будут меняться времена года, откуда возьмутся тепло, защита, коммуникации… Пусть они осознают, что Прибытие реально, до него рукой подать. Пусть вспомнят, зачем затевался весь этот полет! Главная их ценность, главная цель их жизни сейчас – Прибытие!

Она слово в слово повторяла вчерашнюю восторженную речь Дениса – разве что очистив ее от междометий. У нее была блестящая память; вчера, на краю джакузи, он рассказал ей весь свой план на оставшиеся восемь дней.

«ЛУЧ». ЛИЗА

– Идем на посадку. Луч, как обстановка?

– Нормально. Все двигатели работают штатно. До посадки осталось пять… четыре… три…

– Держитесь все!

– Бабах!

– Луч! Доложи обстановку!

– Мы находимся на поверхности планеты. Через несколько минут я открою люки. Приготовьтесь, кванты: это Прибытие.

– К люку! Скорее!

– Капитан, а где люк?!

– Да вот же, в стене!

Сезар был в этой компании старшим – двенадцатилетний, высокий и крупный, а с удовольствием играет с малышней. За это ему всегда достается роль капитана; Сезар, и никто другой, научил их играть в Прибытие, и много дней им не надоедала эта игра, обрастая все новыми деталями, устоявшаяся, как ритуал, – и каждый раз по-своему драматическая.

– Я вижу! Посмотрите вот туда, налево! Я вижу огромный лес в этом… в горизонте!

– Не в горизонте, а на горизонте…

– Я вижу воду! Это океан!

– Капитан, я задыхаюсь! Я вдохнула летающего животного! Оно попало ко мне в горло…

– Луч! Немедленно медицинскую капсулу!

Лиза относилась к этим играм серьезнее, чем сами дети. В момент настоящего Прибытия все будет другое и по-другому, но то, что она наблюдала сейчас, было моделью будущего, волевым посылом к великой цели.

– Тебе не жаль, что не родила своих? – спросила однажды Йоко, застав ее на игровой площадке с мечтательной улыбкой на лице. И Лиза искренне не поняла. Они были для нее «свои» – все, от подростка Адама до самой мелкой малявки, двести одиннадцать детей «Луча». Правда, старшие уже не играют в Прибытие так самозабвенно, как умеет это делать Сезар.

– Спускайте транспорт! – распоряжался двенадцатилетний капитан, прикладывая к глазам тяжелый пластиковый бинокль. – Я вижу проход между горами, там мы устроим первый лагерь! Да, кванты?

– Да-а!

– Видишь ли, – сказала Лиза вслух, но негромко, так что за визгом малышни никто не мог бы услышать ее. – Я хотела бы видеть в ребенке продолжение тебя… не меня, я не настолько себя люблю. Я понимаю, что отражаюсь в них – не в лицах, а в их будущем, в решениях и поступках, как невольно отражается Мария во всем нашем экипаже. Если бы ты отражался в нашем ребенке, Грег, я точно так же тосковала бы, потому что никто не может заменить тебя. Но если бы я видела в его лице – твое лицо…

– Лиза?

Она оглянулась, пожалуй, слишком резко. Адам понял, что появился не вовремя, и смутился:

– Луч сказал, что ты здесь.

– Ты хотел поговорить?

– Да, а что же еще? – Он преодолевал смущение, ершась и хорохорясь, как настоящий подросток. – Конечно, поговорить, не играть же с детьми в Прибытие…

– Тогда пойдем, – сказала Лиза. – Не станем мешать людям будущего.

* * *

– Скажи мне, Лиза, какова вероятность, что кто-то из ваших… старших… доживет до Прибытия?

Видно было, что он готовился к разговору. Оттачивал фразы. Чтобы не тянуть и не юлить, а сразу быть откровенным – до бестактности. Она приняла его условия и не стала ни о чем переспрашивать:

– Наши родители умерли, прожив полвека. Мы, по их словам, должны протянуть дольше. К моменту Прибытия мне будет сорок шесть. Я увижу небо и океан. Пока нет ни единой предпосылки, ни одного факта, чтобы утверждать обратное.

– Но ваши родители говорили то же самое?!

– Мы – не наши родители. Мы никогда не будем врать вам. Во всяком случае, на меня можешь положиться.

И он поверил. Прошло несколько секунд – он расцвел, стал младше и мягче, большие губы расползлись к ушам:

– Лиза, у меня еще одна просьба…

– Да?

– Скажи Лучу, пусть он даст мне допуск до работы со звездными моделями. Только не по детским картам, не по учебным.

– Хорошо. Только, знаешь ли, там физика и математика тоже не детские. Если увидишь, что пока не справляешься, – отложи на время, не трать попусту нашу энергию.

– Конечно! – Адам подпрыгнул, и Лиза впервые заметила, что он выше ее на полголовы. – Луч, ты слышишь?

Звук-подтверждение.

Адам убежал, прыгая на гладкой дорожке; Лиза подумала о Роджере: он мог бы гордиться таким сыном.