Луч света в тёмном автобусе

Проводил до дома. Обратно шёл, вздыхая с облегчением. Всё состоялось и всё кончилось. Больше не надо ничего делать, ничего предпринимать, ползать с тряпкой, стараться понравиться. Вы скажете: лучом мелькнуло солнышко-светило, и вновь отполз таракашкой в свой тёмный угол, лягушкой в провинциальное своё болотце… Не угадали: и так живу я в полнейшем абзаце, как на вулкане, у меня почти каждый день – такой же, разве что без романтики. Иногда – хотя и редко – с эрзацем Светки.

«Глобализм, глобализм, – думал я, – да тут даже бургеры в сверхглобалистском кафе (чрез дорогу с этим Катиным суши-раем) – с вполне себе антиглобалистким вкусом, и не хрустящего тамбовского огурца – того же «маныэза»!

Внезапное несчитывание кодов – разных земель, мировоззрений, поколений – сколь гадостно, как западло! На Западе стремительно западает солнце, а у нас пока другие коды – и то добро.

Так и стоит пред глазами эта картина в лифте. Мы стоим рядом друг с другом – молча, напружинившись, глуповато (я, наверное) улыбаясь. Я без шапки (хотя на улице ночью холодище) и – очумелая, смышлёная, расчётливая, смелая-умелая, почти для меня умершая Катя.

И всё же он приземляется. Мы выходим. Она уходит.

Как дорога, по которой едешь, кажется прямой (тебя напутствуют: «Всё время прямо!»), а на самом деле, на карте, это настоящий зигзаг удачи, а чаще – неудачи. Такая вот вся эта история.

С жадностью допить пиво! Её пиво.

16.

Лишь потом я осознал, что за весь наш разговор я практически ни разу не вспомнил текст, который читал. Не вспомнил из него главное, потому что больше хотел прочесть продолжение. «Memyari Kati» я у кого-то перекодировал, сохранил на дискету. Прочёл и забыл. Что толку помнить то, что далеко от жизни, никак не нужно и никогда не пригодится.

Поскольку идея послать на «Дебют» была принята ей благосклонно, вскоре после встречи я позволил себе «мемуары» перечитать, кое о чём в них поразмыслить (уточнив в Сети непонятные слова и детали) – да хоть бы о своих излюбленных glam-martial эстетике и литстиле… Осмелюсь даже кое-что, из самого, конечно, общечеловеческого, процитировать.

«Военная база на севере. Шёл дождь. 38 человек «МАТИЛАН-МАГАВ» -а проходили тиронут. Командир проверял выдержку ребят. Один за другим они падали на сырой асфальт и вновь бежали. С каждым месяцем их глаза выражали всё меньше и меньше чувств. Им предоставляли лишь одну возможность подумать о чём-то своём – в туалете. Они ненавидели армию и себя уже на второй день пребывания в ней. Главная цель тиронута – получить пилотку. Этого можно добиться только в бою. Им дали задание – убить террористов в здании номер 7 города Сдерота (в трёх километрах от границы с Сектором Газа). Выжившие – получают пилотку. 17 ребят её получили.

Месяц назад наша рота посетила кладбище «Ар Герцель» города Иерусалима. Мне запомнилось одно место – 21 могила, засыпанная свежими цветами. Я читала надписи могил с трудом: «18, 18, 19, 18, 20, 18, 18… лет». Надеюсь, ребята, у вас всё хорошо».

Или: «Две недели назад украли израильского солдата с базы на юге Газы. Через неделю нашли его труп. Тогда же начали бомбить северные поселения Израиля из Левана. За неделю «касамы» и «катюши» дошли до центра. Под жуткий вой сирен «бронежилеты» несли свою службу, помогали жителям. Стирались с лица земли здания и люди. Последнее сообщение было таким: «Иран передал Левану бомбы с дальностью полёта равной 90 километров».