Луч света в тёмном автобусе

Женская эстетика нашей army ещё как-то подбита экзотикой, а мужская? Сморишь карточки военных лет: такие всё одухотворённые и приличные лица (в том числе юных девушек – наших бабушек!). На фото 1970-х годов можно увидеть отблеск гвардейской эстетики – даже в самой обычной части, чуть ли не в стройбате! Даже на фото из Афгана такое ещё есть. А дальше, в наши девяностые, как будто и впрямь служить все сплошь стали крестьяне самые закоренелые, с набыченностью гопников городских, да дохленькие «солдатики» из категории «я у мамы один» и отдалённых деревушек. Понятие дедовщины, расслоения, унижения, бандитских «понятий» как будто въелось в сами лица и позы.

В глобальном же масштабе: типичная для эпохи масскульта фем-гламуризация армии и войны – тенденция сродни гламуризации фашизма. В военных комбинезонах и обвешанные оружием и техстредствами они и выглядят, как это ни парадоксально, лучше – куда элегантней и весомей, чем в юбках и платьицах! С такой чарующей амбивалентностью (существа жизнь дающие – с орудием её отнятия) как будто плевать им наконец-то на «эмбиэнт» (а на имидж, вишь ты, чисто по-женски – нет!). Всё равно молодые женщины в униформе, хоть они «и служат наравне со всеми», выглядят как на подиуме, где просто показывают то одну, то другую тематическую коллекцию, и вот вам – «милитари»… Это именно агрессивная эстетика высокой моды, индейские полосы на лице, обтянутые хаки ягодицы, а не то, что было в начале двадцатого века, сёстры милосердия, выхаживать да помогать, и не «А зори здесь тихие…» – не тихие!..

В записках будущей модели невольно проступает и понимание войны чисто женское, по-иному, по-новому пассивное. Кто, почему, за что воюет – им в принципе всё равно, нынешним барышням куда важнее, как форма обтягивает формы и как это будет выглядеть в Инсте. Как учительница в школе не решает чему учить – за неё решили большие дяди, и ей даже вряд ли придёт в голову усомниться. Так и здесь: жертвы и разрушения – могут быть, но это издержки, об этом они по-женски поплачут. А потрясные фотки – пикантный бонус. Тем паче в наше время, когда публиковать снимки можно без участия редакторов, продюсеров и СМИ… а с другой стороны, не только в России, а вообще в мире военная эстетика, по сути, в загоне, и поэтому рвётся из подсознания.

Эрос бок о бок с танатосом. Мужских компаний она не стесняется, а ведь каждый кадр, даже где она одна на фоне заката с автоматом – как будто вслепую поражающая потустороннего наблюдателя через плечо, – имеет незримое, недоступное пространство, неведомую нам предысторию… Пресечь!

Можно возразить, что и мужики, как известно, тоже красуются на фото, позируя с оружием, – и что? Тут уже вопросы тяжеловесно философские и неуместно этические: кто и за что, как, зачем, с какими мыслями идёт под чужую команду, берётся за оружие. На национальном уровне это всегда по исторической традиции патриотизм – «молодцы, ребятушки, ура! эх, ухнем!», есть и остатки элемента мифологически героического – ещё от Гомера и т. д. А вот на личном уровне в наше время, как и везде, превалирует концепция профессионализма, плоть от плоти капитализма, с его закамуфлированным гламурами хищным оскалом. Единая и, по сути, стабильная система координат Родины и государства и тут же – подвижная система координат самого субъекта. Наёмник-рыцарь идёт к тому королю и суверену, который больше платит. В глобальном мире это так же страшно, как и в Средневековье. Но есть ещё дух воинства иной. У нас он ещё отчасти сохранился. На Руси со времён татаро-монгол воевали не только знать и ратники, то есть вояки-профи, как в Европе рыцари, но набиралось или собиралось непременно народное ополчение. Не за добычу и территории, не только «food for powder» [9] и 25 лет рекрутской повинности, но защищать свою землю, свою веру, когда отступать некуда – это уже война народная, без стыда и до последнего, битва за правду, в которой и героизм настоящий.

Можно возразить, что героиня активна в поиске мужа. Но это как раз затея личная, плюс ищет она в странных краях. В карикатурном отражении, это как если бы наши срочники искали невест на своей службе. Хотя, с другой стороны, где же, как ни в армии, при вездешней размягчённости, люди всё-таки должны быть покрепче… Но даже и здесь её подстерегают разочарования и обломы. Даже её!