Луч во тьме

А вот вихрем выбежала Людка, взъерошенная, счастливая. И она получила гостинец от неведомых друзей. Порфирий Григорьевич Нечваль, когда-то дежур- ный станции Нежин, а теперь стрелочник, медленно брел по рельсовым путям. Уже вторые сутки накрапывает осенний дождь. Холодные капли затекают за шею. Но Порфирий не замечает этого. Его мысли заняты другим. Только что на третий путь из Путивля прибыл эшелон. Из окон вагона, переплетенных колючей проволокой, до- носились крики, проклятия, стоны. Стоявший на посту полицай подмигнул прохо- дившему мимо Порфирию: — Ишь какой концерт завело это быдло парти- занское. Из вагона кто-то крикнул: — Откройте дверь! Женщин и детей пожалейте! — Я тебе пожалею! — гаркнул полицай.— Как врежу из автомата... Порфирий тяжко вздохнул и пошел прочь от страшного места. Как только наступили сумерки, Нечваль снова направился к тому вагону. За эти несколько часов он с товарищами условился, как спасти обреченных людей. Вот и эшелон. Сюда должны подойти на манев- ровом паровозе Петр Гаврош и Петр Виротченко. Около вагонов тихо, не видно даже охранников; должно быть, испугались дождя и понадеялись на колючую проволоку. Вдруг на Нечваля надвинулось что-то темное и большое. Это шел маневровый паровоз с погашен- ными фарами. Тихо соскочили Гаврош и Виротченко. Тихо отцепили вагон с советскими людьми, и — про- щайте, полицаи! Нечваль вскочил на подножку. Ско- рее, скорее! А дождь хлещет, шумит, помогает под- польщикам. В тупике Нечваль и его напарник Иван Василенко открыли двери теплушки. Оттуда ударил тяжелый спертый воздух. Нежный луч фонариков осветил внутренность теплушки. 102

— Товарищи! Приветствуем вас с праздником Октября! Скорее, только тихо, выходите. Бегите в лес. Там свои, помогут,— напутствовали подполь- щики освобожденных ими людей. Кажется, все. Нет, в углу кто-то лежит. — Что же вы? Скорее! — Не могу. Ноги перебиты,— простонал узник. — Мы вам поможем. — Спасибо, бегите, а то вас схватят. Бегите! — Иван, возьми! — Нечваль подхватил на руки легонькое, словно детское, тело раненого, передал ка- кому-то заключенному, а сам схватил из рук пожи- лой женщины больную девочку. Вдали темнел лес. — Товарищи! — шепотом сказал Нечваль.— Кто сохранил силы, добирайтесь до леса. А женщины, пожилые и больные расходитесь по селам... Там про- сите приюта. Да скорее, пока охрана не очнулась. Счастливого вам пути, товарищи. И — с праздником вас! Завтра 7 ноября. ...Утром в Нежин прибыл отряд карателей. Фран- товатый эсэсовский офицер вскочил в кабинет де- журного по станции. — Какой путь есть вагон из Путивль? — крик- нул он. — Пожалуйста, пан, на третий,— услужливо от- ветил дежурный. Через десять минут на станции поднялась паника. Вагона с узниками на третьем пути не было. Его на- шли в тупике, но там уже было пусто. А в вагоне конвоя валялись шестеро пьяных полицаев. Железнодорожники с удовольствием наблюдали, как взбешенные каратели, насилу растормошив по- лицаев, скрутили им руки и потащили в коменда- туру. День 7 ноября начинался хорошо. 5. Наступила зима. Вторая военная зима. Улицы Киева в снежных сугробах. Трамваи не ходят. На- прасно городская управа выносила грозные постанов- юз