Лучи смерти

В итоге на Балтийском заводе появились три новых человека. Один лет сорока пяти, плотный, усатый, с заурядным лицом, одетый в деловую визитку. И двое флотских: седоголовый кавторанг и совсем молодой мичманок. Они разошлись каждый по своим делам. Чуть позже прикатил шустрый иностранец. Огляделся по сторонам и начал деловито ходить по корпусам огромного завода. Заглянул в конструкторское отделение, оттуда перешел в цех артиллерийских вооружений, а затем и в сухой док. Время от времени иностранец вступал с кем-то в короткие разговоры, иногда вынимал памятную книжку и что-то в нее заносил. Никто не обращал на него внимания. Балтийская судоверфь никогда не стоит без дела. Всюду рабочая суета, гремят станки, визжат под потолком кран-балки. Огромные корпуса боевых кораблей, словно скалы, возвышаются на бесконечно длинных стапелях.

Лыков вел шведа по левому флангу. И в переходе из корпуса в корпус смог заметить, как тот сунул что-то в карман хмурому мужчине. С виду это был мастер или артельщик. Получив передачу, мужчина направился дальше, тревожно озираясь по сторонам. Сыщик тут же решил следовать за ним. Лейонхювуда ведут еще двое, а этого – никто.

Началась необычная слежка. Хмурый чувствовал себя на гигантском предприятии как дома. Он шел быстрым уверенным шагом, время от времени заглядывал ненадолго в разные помещения, а на выходе проверялся. Алексею Николаевичу было трудно: он не знал верфи. Еще сыщик оказался слишком заметен в своей визитке, когда все вокруг были одеты по-рабочему.

Неожиданно возле электрического цеха хмурый так же на ходу, как и получил, сунул сверток в руку другому мужчине. Лыков растерялся. Что делать? Идти за новым объектом или наблюдать старый? Раздумывать было некогда. За секунду приняв решение, он пошел за хмурым. И вскоре оказался у причальной стенки. Внизу плескалась Нева, с моря шла мелкая рябь. Новенький миноносец чуть ерзал на волнах, терся о стенку, но швартовы держали крепко. Объект по-хозяйски прошел на корабль, кивнув вахтенному матросу. Лыков выждал минуту, подошел к сходням и спросил:

– Кто это сейчас шмыгнул?

Матрос недовольно покосился и промолчал. Знает службу! Тогда сыщик показал полицейский билет и повторил вопрос.

– Мастер по гальванике, – ответил часовой и добавил: – Вы бы обратились к господину лейтенанту, а мне на часах разговаривать не полагается.

– Где он?

– На корабле.

Лыков, не спрашивая уже разрешения, прошел на миноносец. Куда делся этот гальванист? Он обежал корабль по левому борту, каждую секунду ожидая, что его остановят. Однако нижние чины лишь недоуменно косились на штафирку, а офицеры не попадались. Хмурый пропал. Алексей Николаевич остановился, глянул за борт. Что делать? Он решил отыскать командира и у него выяснить личность гальваниста. Но не успел. Кто-то сзади сильно толкнул его в спину, и сыщик кубарем полетел в воду.

Оглушенный падением, он сначала нахлебался воды. Но вынырнул и стал молотить руками, крича при этом:

– Помогите! Человек за бортом!

Помощь пришла быстро. С миноносца бросили конец, грубый голос прокричал:

– Хватайся, лямой!

Мокрого и слегка ошалелого сыщика подняли на борт. Свирепый офицер с лейтенантскими погонами заорал на него:

– Кто таков? Как оказался на военном корабле?

Вид у коллежского советника, надо признать, был жалкий. Но он быстро взял себя в руки. Дурацкая ситуация: время потеряно, объект скрылся. Однако кое-что сделать можно.

– Лейтенант, прекратите орать и проводите меня в вашу каюту.

– Ах ты…

– В каюту, я сказал, – сыщик произнес это таким тоном, что командир миноносца прикусил язык. Через минуту в крохотном закутке он прочитал запаянный в стекло полицейский билет сыщика и спросил:

– Что это значит?

– На ваш корабль проник вражеский агент. Я следил за ним, но он меня заметил. И вот, выкинул за борт. Бывает…

– Бывает, господин коллежский советник, – согласился офицер, давясь от смеха. – Рому хотите? А то вы мокрый весь, как водяной.

– Давайте, – согласился Алексей Николаевич. – И пошлите, пожалуйста, вестового к проходной. Там стоит парная пролетка, извозчик бляха номер сто двадцать четыре. Пусть едет прямо сюда и заберет меня.

– Будет сделано, – кивнул лейтенант, наливая незваному гостю полный стакан рома. – Вестовой, ко мне!

Когда матрос ушел, сыщик сделал большой глоток и сказал благодушно:

– Уф… Вот за это спасибо… Последний раз я чувствовал себя таким идиотом на турецкой войне. Представляете, взял в плен богатого мачахальца, народность есть такая. Кинжал в серебре, шашка, конь что надо… И вьючная сума весит пуд. Я ее развязываю, ну, думаю, там не иначе золото. И что же?

– Что? – заинтересовался лейтенант.

– Наши фальшивые рубли, свинцовые и покрытые оловом. Я их потом казакам подарил, а те пустили в дело.

Собеседники посмеялись и отхлебнули еще рома. Внутри у сыщика поднялось благотворное тепло и стало разливаться по организму.

– Так кто вас за борт-то выкинул?

– Какой-то гальванический мастер. Рост выше среднего, бритый, пятидесяти лет примерно. Надо расспросить часового, он его пропустил.

– Бритый? – переспросил офицер. – Похож на немца?

– Да.