Лучи жизни

— Я не имел права выпускать лучи из лаборатории до полной проверки их действия. Через обычные стены они проникают. Известно, что подобные лучи задерживает свинец. Но и он практически неудобен: нужен очень толстый слой, для подвижных занавесей это неприменимо. В последнее время изобретен новый сплав из вольфрама, никеля и меди, со значительно большим сопротивлением проникающим лучам. Этим-то сплавом и облицована лаборатория, из него же сделаны прожекторы и микробораспылители.

— А на какое расстояние действуют ваши прожекторы, профессор? — спросил один из репортеров.

— Это зависит от различных условий. Лучи проникают сквозь кирпичные, бетонные, деревянные, металлические преграды, но, понятно, чем больше они встречают их на пути, тем скорее затухают. В общем, радиус действия больших прожекторов и микробораспылителей колеблется в пределах нескольких десятков километров.

— Профессор, как вы думаете практически осуществить применение ваших лучей?

— Я намечаю целую сеть стационарных и передвижных дезинфекционных станций с большими прожекторами и в дополнение к ним — комнатные дезинфекторы. Что касается микробораспылителей, то наиболее эффективно использовать их с аэропланов.

— А какова природа Y-лучей? — прямо спросил Уиппль.

— Молодой коллега, разрешите на этот вопрос не отвечать, — улыбнулся Чьюз. — Вы понимаете, что во всяком изобретении есть свой секрет. Позвольте мне пока его сохранить. Впоследствии, я надеюсь, в этом не будет необходимости.

— Но по крайней мере, как вы пришли к своему открытию?

— О, это слишком долго рассказывать! Двадцать лет работы. Сколько неудач, сколько разочарований! Через все надо было пройти и не потерять настойчивости, веры в себя. Помню, как однажды вместо лучей, убивающих микробов, я нашел такие, которые, наоборот, пришлись им по вкусу: они гораздо быстрее размножались в этих лучах. Я был в отчаянии. А все оказалось просто: надо было только увеличить интенсивность тех же лучей, и микробы погибали.

— Это парадоксально! — воскликнул один из журналистов.

— Природа подчас парадоксальна, — усмехнулся Чьюз. — Солнечные лучи и лечат и убивают, лучи Рентгена и лечат и вызывают кожный рак и экзему… А в общем, господа, — неожиданно заключил он, поднимаясь, — на днях я читаю доклад о своем открытии. Прошу пожаловать — там доскажу то, чего не успел сегодня.

— В самом деле, господа, мы злоупотребляем любезностью профессора, поспешно сказал один из ученых.

Журналисты шумно поднялись. Посыпались поздравления.

— Простите, профессор, что я посмел усомниться в значении вашего великого открытия! — воскликнул Уиппль. — Нет, это просто необычайно!

Вероятно, с не меньшей скоростью, чем микробы из новоизобретенного распылителя, журналисты разлетелись во все стороны, чтобы сообщить миру о сенсационном открытии профессора Чьюза.

4. Профессор Чьюз выходит из лаборатории

Ты ничего не видишь, ты смотришь в микроскоп.

М. Горький. «Дети солнца».

В жизнь Чьюза ворвались волнения, которых он раньше совсем не знал. Он чувствовал себя, как человек, долго просидевший в темной комнате и вдруг выглянувший на воздух: дневной свет ослепил его… И в этом дневном свете оказалось очень много неожиданного и неприятного…

Прежде всего, он с досадой обнаружил, что репортеры напутали. На Чьюза налетел шквал писем, телеграфных и телефонных запросов. Оглушенный ими, он, в конце концов, посадил к телефону Роберта. Слуга отвечал всем одно и то же. «Читайте завтра в газете „Свобода“ заявление профессора». Так как отчет Уиппля оказался наиболее точным, Чьюз уже благоволил и к нему и к его газете.

После того, как заявление было напечатано, письма и телеграммы приняли иной характер: теперь уже не запрашивали, а поздравляли, приветствовали, восторгались, изумлялись.

Академии, научно-медицинские общества — внутри страны и за границей избирали профессора Чьюза своим почетным членом. «Лига борьбы с туберкулезом» избрала великого ученого пожизненным почетным председателем. Знаменитый Институт экспериментальной медицины, учрежденный Докпуллером, Первым миллиардером страны, просил профессора Чьюза прислать доклад с тем, чтобы можно было решить вопрос о присуждении ученому большой национальной премии имени Докпуллера. Премия ежегодно присуждалась за наиболее выдающуюся работу в области медицины.

Чьюза больше всего волновали письма и телеграммы простых неизвестных людей. «Благословляем ваше имя, профессор, — говорилось в одной из телеграмм. — Вы возвращаете нам дочь, больную туберкулезом, которую врачи приговорили к смерти. Сообщите, где и как воспользоваться „лучами жизни“.»

Бедные люди! Они поверили преувеличенным газетным сообщениям.

Озадачила Чьюза небольшая телеграмма сына: «Горячо поздравляю. Желаю полного успеха. Эрнест». Какого успеха еще желать, когда он, наконец, добился цели, когда он утопает в поздравлениях и приветствиях? Телеграмма пришла из-за границы. Ну что ж, вернется, прочтет восторженные статьи в «Вестнике медицины», в газетах, поймет…