Лучинушка

Здесь была его малая родина, но жил он в Москве, устроившись охранником сразу же после службы в ВДВ и дома появлялся редко. Недавно умерла его мать, и он приехал для того, чтобы её похоронить и вернуться обратно в столицу. Но боль утраты заставила его почувствовать свою вину перед матерью и опустевшим родовым гнездом. Услышав от бывших сослуживцев о том, что какой – то богатый ювелир ищет охранника для своей молодой пассии, решил остаться здесь навсегда.

Устраиваясь на работу, он знал, что Стеша певица, но её имя ни о чём ему не говорило. То, что она жила с богатым стариком, его тоже не удивляло. Вращаясь по долгу службы среди московского бомонда, он повидал и не такое, и научился относиться ко всему равнодушно.

Увидев Стешу впервые, он воспринял её за смазливую, ничего как личность из себя не представлявшую девчонку, которой случайно повезло поймать золотую рыбку в лице Адама Викентьевича, исполнившего её каприз стать певичкой. Но, наблюдая за тем, как заботливо она относится к обоим старикам, он снова и снова вспоминал свою мать, посвятившую ему всю свою жизнь и закончившую её в одиночестве, и каждый раз переживал чувство вины. Если бы он не болтался по Москве, перебиваясь случайными связями и охраняя людей, которых иногда был готов убить собственными руками, а вернулся домой, у неё давно уже была бы невестка, похожая на Стешу, и куча внуков. Наверное, она была бы спокойна и счастлива, и, возможно, прожила бы ещё не один десяток лет.

Стеша с Родькой заканчивали петь третий романс, когда позади началась суета. Оглянувшись, Игнат увидел спускавшихся по лестнице людей с видеокамерами. Его это не касалось. Он отошел в сторонку и продолжал приглядывать за своей подопечной издалека.

Перед ним остановились двое мужчин. Высокий блондин с угодливым выражением на лице и плотный коренастый мужчина с высокомерным, нагловатым взглядом, какой бывает у людей, имеющих доступ к власть имущим и умело пользовавшихся своим положением и связями в личных целях.

– Ты не поверишь, – сказал блондин, отхлебнув из бокала, – но эта цыпа оказалась наследной графиней.

– Да ты гонишь… – не поверил сосед.

Игнат пропустил бы их слова мимо ушей, если бы не заметил, что оба пристально смотрят на Стешу. Он незаметно придвинулся ближе и напряг слух, делая вид, что внимательно следит за съёмкой.

– Я тебе говорю, – подтвердил блондин, – Мне об этом сказал сам еврей.

– А как её фамилия?

– Туманова.

– Да ладно… Та самая?

– Похоже, она, наследница Тумановских миллионов.

– Так они же ещё не найдены.

– Найдены или нет, никто толком не знает. Искать в имении опасно. Год назад стая опять задрала троих.

– Нужно подсказать шефу, чтобы он выдал разрешение на её отстрел.

– Да надо бы, только охотники говорят, что она при малейшей опасности уходит в болота и появляется неожиданно, словно дьяволы из предисподней. – говоря, блондин зябко передёрнул плечами, словно чувствуя присутствие волчьей стаи за своей спиной.

– Ты смотри, как всё складывается… А я думаю, с чего бы этот старый козёл ни с того, ни с сего взял её под своё крыло. Неужели она с ним спит?

– Какой спит. Он едва дышит на ладан. Ты видишь, он даже не пришёл к Семёнычу. Раньше он себе такого не позволял.

– И ничего не дал?

– Ни копейки.

– Неужели? – не поверил его товарищ, – Раньше он таким жадным не был. А откуда тебе известно, что он болен?

– Из верных источников… – ответил блондин, делая вид, что внимательно следит за музыкантами.

– От цыгана?

– И от него тоже.

– А что он узнал ещё?

– Пока ничего. Старик слишком хитёр и осторожен.

– Скажи цыгану, пусть поторопится, а то вернётся туда, откуда пришел. Время деньги.

Тем временем Стеша с Родькой закончили выступление и вернулись к своим товарищам. К ним подошли Никольский и режиссёр. Они отозвали Стешу в сторонку и стали давать какие – то указания. Выслушав, она кивнула, сняла меховую накидку, отдала Никольскому вместе с крошечной серебристой сумочкой, в которой лежала косметичка и всякие женские мелочи, и вернулась на мостик. Никольский отдал её вещи кому – то из стоявших рядом мужчин и побежал по своим делам.

Стеша остановилась на краю настила лицом к озеру, постояла, пока камера снимала её стройный силуэт и отражение на позолоченной солнцем воде, затем стала медленно поворачиваться. Игнат очень хорошо видел, как она скользнула взглядом по стоявшим вдоль берега зрителям и невольно вздрогнула, толи замёрзнув, вечер был достаточно прохладным, чтобы ходить в вечернем платье с оголёнными плечами, толи кого – то испугавшись, но тут же взяла себя в руки и начала петь.

– Ссссучка…– услышал Игнат, и удивлённо взглянув на своих соседей, увидел их удалявшиеся спины.