Лучинушка

– Что? – повар, собиравшийся пройти незамеченным, остановился и приветственно приподняв шляпу, застыл вопросительным знаком.

– Спрашиваю, нет ли у вас чего – нибудь для белок?

– Нет. Я их не кормлю.

– Они вам не нравятся?

– Не знаю… – повар пожал плечами и продолжал неуклюже топтаться на месте, теребя свою порыжевшую шляпу.

Игнат смотрел на его руки, покрытые татуировками, и думал о том, что в этом немногословном человеке с жёстким, угрюмым взглядом есть что – то мрачное, и настораживающее.

– Тогда идите, готовьте завтрак, а то мы уже проголодались.

Повар кивнул головой, и, не надевая шляпы, быстро, словно общение с людьми для него было в тягость, пошел к задней двери, ведущей прямо на кухню.

– Он не любит белок, а Нерон не любит его… – задумчиво произнёс Адам Викентьевич, провожая его взглядом, – но готовит он хорошо… Вам нравится?

– Готовит неплохо. – подтвердил Игнат, не улавливая связи между любовью к белкам и кулинарными способностями.

– А вот мне всегда казалось, что повар должен непременно быть добрым. Он никогда не бывает голодным, а сытый человек всегда склонен к доброте. Хотя, жизнь может любого перемолоть так, что не будешь рад сам себе, не то что белкам. Мне рассказывали, что он служил коком на торговом судне. Пока он был в плаванье, с его семьёй случилась какая – то трагедия. Сам он об этом не говорит, но видать по всему, она оставила свой след в его душе на всю жизнь.

– Видимо, да. Адам Викентьевич, я хотел бы поговорить о вчерашнем.

– Давайте поговорим. – ответил Адам Викентьевич, разворачивая коляску лицом к собеседнику. – Как могло случиться, что Степанида Никитишна осталась без охраны?

– Да, но это случилось не по моей вине. Мы собирались уезжать, уже садились в машину, когда подошли двое охранников и сказали, что меня требует к себе начальник охраны Рудько. Я знаю, что в подобных случаях отказываться, а тем более оказывать сопротивление бесполезно. Предполагая возможные сюрпризы, я посоветовал Степаниде Никитишне уехать, а сам пошел с ними.

– Ну да, ну да… И что же было дальше?

– По пути я обнаружил в своём кармане пакетик с наркотиком, но мне удалось от него избавиться. Со мной довольно вежливо поговорили, обыскали, и, извинившись, отпустили. Подозревая, что в машине тоже может оказаться подобный сюрприз, я одолжил у одного из гостей телефон, позвонил Степаниде Никитишне и попросил осмотреть салон. Вот собственно говоря и всё.

Адам Викентьевич помолчал, переваривая услышанное, затем продолжил его рассказ.

– А дальше за нею устроили погоню трое идиотов, умудрившихся разбиться, въехав в лесовоз. Ей, благодаря вашим урокам, удалось этой катастрофы избежать. Приехав домой, после вашего звонка она обнаружила в машине и в кармане своего брата парочку пакетов с белым порошком. Не кажется ли вам такое стечение обстоятельств странным?

– Кажется… – подтвердил Игнат.

– Вы постоянно находились рядом с нею, по крайней мере, так должно было быть…

– Так и было. Я всё время находился поблизости, за исключением тех моментов, кода она пела.

– И ничего подозрительного не заметили?

– Абсолютно. Лично она никаких поводов для каких – либо подозрений не давала.

– Однако, пакеты с наркотиками она нашла. Как вы думаете, для какой цели был разыгран этот спектакль? – Адам Викентьевич посмотрел Игнату в глаза, словно надеясь прочитать в них всю правду.

– Конечно, это была подстава, но против кого? – отвечая, Игнат смотрел на него, не отводя глаз, – лично я никакого интереса ни для кого не представляю. Думаю, кому – то нужно было меня убрать для того, чтобы Степанида Никитишна осталась без охраны.

– Я с вами согласен. Скорее всего, наркотики подбросили те самые люди, которые преследовали её машину. Но сами они сделать это не могли, их джип находился на другом конце стоянки. Значит, среди охранников Рудько был их человек.

– Похоже, всё так и было. Я понял это потому, что отсутствие наркотиков в моих карманах никого особенно не удивило, обыск был проведён чисто формально.

– Что ж, в том, что с ними произошло, никто, кроме них самих, не виноват. Не знаю, какую цель они имели, преследуя Степаниду Никитишну, но их подвела излишняя самоуверенность. Не подозревая, что она водит машину так лихо, они сами попали в свою собственную ловушку.

Всю оставшуюся ночь Стеше снился один и тот же кошмар. Она ехала на машине по бесконечному серпантину, с одной стороны которого была бездонная пропасть, с другой гладкая отвесная скала. Из – за каждого поворота перед нею возникали лица людей, прильнувших к ветровому стеклу автомобиля. Они шарили по нему руками и заглядывали в салон, пытаясь проникнуть вовнутрь. Лица были незнакомы, кроме одного, очень похожего на их повара. Она бросала машину из стороны в сторону, пытаясь их стряхнуть. Они исчезали, но стоило ей выровнять машину и приблизиться к скале, как они словно падали на неё откуда – то сверху и всё повторялось сначала.