Лучинушка

Позвонил Адам Викентьевич и попросил Стешу зайти в кабинет. Софья Николаевна вскочила с дивана, собираясь идти вместе с нею, но её попросили остаться за дверью.

– Здравствуйте, Степанида Никитишна, – сказал Матвейчук, с любопытством разглядывая Стешу, остановившуюся на пороге. – пожалуйста проходите, садитесь.

Стеша посмотрела на Адама Викентьевича, как на своего единственного спасителя. Тот легонько кивнул головой, одновременно прикрыв глаза, показывая, что бояться ей нечего.

Она присела на краешек стула и, выпрямив спину, сложила руки на коленях.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Матвейчук, отметив про себя грациозность её движений.

– Спасибо, хорошо.

– Мы можем с вами поговорить?

– Да. – ответила она, немного успокаиваясь.

«Везёт же некоторым, – думал Матвейчук, открывая папку, – сам похож на высохший пожелтевший стручок, и такая молодая жена. А как она волнуется… Неужели эти кретины гнались за нею не спроста? Пожалуй, я сглупил, надо было просить больше. За такую красавицу он не пожалел бы любых денег…».

Вздохнув, он вынул из папки три фотографии и разложил на столе. Адам Викентьевич скрипнул креслом, мельком взглянул на снимки и негромко откашлялся.

– Степанида Никитишна, посмотрите на эти фотографии. Нет ли среди них ваших знакомых?

Стеша наклонилась к столу и, едва взглянув на снимки, вздрогнула и откинулась на спинку стула.

– Вы кого – то узнали… – понял Матвейчук, – покажите, кого.

Стеша ткнула пальцем в фото мужчины, которого видела на балу.

– Вы с ним знакомы? – спросил Матвейчук, узнав на изображении племянника прокурора, – где и как вы с ним познакомились?

– Я с ним не знакомилась. Просто видела раньше, на каком – то юбилее. Он ко мне подходил, говорил обычные комплименты, вот и всё. И вчера видела мельком, но мы даже не разговаривали.

– А в преследовавшем вас джипе вы его видели?

– Нет… Видела двоих, вот этих, а его нет…

– Вы успели рассмотреть их на ходу, когда они вас обгоняли?

– Нет, раньше. Их джип стоял в конце стоянки. Они перекрыли им проезд и попытались меня остановить. Я испугалась и уехала.

– Что же вас так напугало?

– Не знаю. Было темно, людей вокруг не было и мне стало страшно.

– А как же вы проехали? Вы сказали, что они перекрыли проезд.

– Да, но я объехала их джип по обочине. Там она невысокая. Тогда они сели в него и стали меня догонять.

– А раньше вы их видели?

– Нет. Хотя, возможно, видела на каком – то мероприятии, но не запомнила.

– И вы не догадываетесь, почему они за вами гнались?

Стеша отрицательно покачала головой, потом спросила:

– Они живы?

– Двое погибли, а третий, вот этот, лежит в реанимации.

Стеша тяжело вздохнула, сожалея о нелепой гибели молодых, здоровых мужчин. В голове закружился вихрь вопросов. Это давний знакомый, кажется, племянник прокурора, застреливший своего друга… Каким образом он оказался в этой компании? Возможно, он преднамеренно скрывался в машине… Может, это была его идея, догнать её и остановить? Однажды он угрожал представить её перед всеми, как бывшую проститутку, и заметно испугался, когда она пригрозила рассказать всю правду о гибели Лёхи. Не это ли послужило причиной вчерашней погони? А те, которые погибли? Кто они? Возможно, все они были в этом самом джипе в ночь гибели Лёхи, просто она не успела их рассмотреть и запомнить. А теперь опять собрались вместе, чтобы отомстить за гибель своего друга и заодно избавиться от неё, как от опасной свидетельницы, возможно, даже убить…

Предчувствие подсказывало, что та давняя история ещё долго будет держать её в страхе. Ответы на все вопросы мог бы дать тот, кто выжил. Может, рассказать обо всём следователю и будь что будет? Стеша посмотрела на Адама Викентьевича. Кажется, он догадывался о чём она думает, и, пользуясь тем, что Матвейчук что – то писал, поймал её взгляд и отрицательно покачал головой, запрещая ворошить прошлое.

Софья Николаевна с сожалением постояла перед закрывшейся дверью, надеясь что – то услышать, но из кабинета не доносилось ни звука, и ей пришлось вернуться в гостиную.

Марья Ивановна сидела, уйдя в себя, и даже не заметила её возвращения.

– Интересно, о чём вы так задумались, Марья Ивановна?

– А?…Что?

– Я говорю, о чём вы так задумались? По – моему, вы совсем забыли о Стеше. Неужели вам всё равно, что с ней будет?

– Ну что вы… Конечно, не всё равно. Я думаю… Этот повар… Вы не знаете, откуда он тут взялся?

– Где взялся? Какой повар? – Софья Николаевна не была расположена обсуждать прислугу в то время, когда её любимицу допрашивают, как закоренелую преступницу.

– Этот человек, который у них работает поваром.

– Откуда же мне знать? Работает и работает.

– Мне кажется, я его знаю.

– Вполне может быть. Наверняка он из местных, и вам когда – то приходилось встречаться… – теперь Софья Николаевна, занятая мыслями о Стеше, пропускала слова Марьи Ивановны мимо ушей,– Интересно, что ему нужно от нашей девочки?

– Повару?

– Дался же вам этот повар,– раздраженно ответила Софья Николаевна, – я говорю о следователе.

Матвейчук закончил писать и стал неторопливо собирать фотографии со стола.