Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов

— Вы смотрите на внешний корпус двигателя. Под ним все сожжено дотла. Реактор починить невозможно. — Робсон окинул взглядом линию горизонта — плавную белую кривую на фоне черного неба. Потом посмотрел выше, где по левую сторону стоял Сатурн. Он достиг фазы первой четверти и занимал большой кусок неба. Через час планета станет полной.

— Но ты даже не открыл двигатель! — воскликнул Сандерс. — Откуда ты знаешь, что все настолько плохо?

— Такая у меня работа, — отвечал Робсон. — У нас нет времени на то, чтобы его разбирать. Датчик моего скафандра показывает, что мы в семидесяти одном километре от базы Джанша. Какие сведения у вас?

— Семьдесят восемь километров семьсот метров. Кислорода хватит на девяносто две минуты. Проклятье, Робсон, мы так далеко! — Сандерс отвернулся от Робсона и слегка запрокинул голову в шлеме. — Мэйдэй![4] Мэйдэй! Мэйдэй! Это транспортные сани Энцелада номер ноль пять. Вызывают Стэнли Сандерс и Джо Робсон. Мы находимся приблизительно в семидесяти пяти километрах от станции Джанша, отклонение порядка двести восемьдесят семь градусов. Сани вышли из строя, мы пешком направляемся в Джанша. Возможно, нам не хватит кислорода. Это сигнал бедствия. Пожалуйста, ответьте, если слышите нас!

Мужчины молча прислушивались к раздававшемуся в шлемах шипению радиосвязи.

— Никто не услышит, — проговорил Робсон. — Джанша черт–те где.

— На базе не могут получить наш сигнал, потому что мы слишком далеко за горизонтом, пропади он пропадом! Но возможно, нас услышат на орбите, или сигнал отрикошетит от одной из лун.

— Ладно, — сказал на это Робсон. — Будем надеяться. Но лучше не станем терять времени и пойдем вперед.

Их передвижение едва ли напоминало ходьбу, скорее оно было похоже на скользящие прыжки, которые называли тустепом Энцелада. При 0,01 g идти просто невозможно! Однако здесь человек, словно супермен, мог подняться метров на пятьдесят и даже выше! Этот способ был и медленным, и опасным. Такой скачок отправил бы прыгуна в полет по параболической траектории, длящийся около минуты. В условиях отсутствия атмосферы невозможно предугадать, куда приземлишься, и часто попадались именно те места, где совсем не хотелось оказаться. Поверхность Энцелада покрыта льдом, порой гладким и ровным, словно каток, а местами усыпанным гравием и ледяной крошкой или пронизанным трещинами глубиной в несколько километров, а кое–где простираются целые поля смертельно острых, напоминающих земное стекло, застывших шпилей.

Хитрость тустепа заключается в том, чтобы парить низко над поверхностью. Согни колени, одну ногу хорошенько вынеси, словно готовясь шагнуть, и легонько толкни себя вперед, только ни в коем случае не вверх. Будь начеку и смотри, куда приземляешься после прыжка. На пересеченной местности передвигайся на короткие расстояния и не спеши. На ровной — можешь зараз отмахать больше дюжины метров и разогнаться, если, конечно, не прочь рискнуть жизнью. На Энцеладе даже оснащенные острыми адаптивными шипами ботинки не обеспечивают практически никакого сцепления — быстро сбавить скорость не получится. Системы гиростабилизации скафандра отчасти поддерживают тело в вертикальном положении, но их можно запросто повредить. Чуть запнешься — упадешь. Под тобой обвалится лед — упадешь. Соскользнут шипы — упадешь. Если на момент падения ты двигался быстро, то будешь долго, очень долго крутиться и подпрыгивать. В зависимости от того, чем закончатся все эти акробатические пируэты, подобные упражнения или обернутся досадной неприятностью, или приведут к гибели. На Энцеладе торопиться нельзя.

Мужчины совершили несколько затяжных прыжков. Через несколько минут Сандерс еще раз послал сигнал бедствия. Далеко слева от них, у самого горизонта, призрачным белесым воронкообразным силуэтом на фоне черного неба дышал гейзер.

— Сколько у тебя кислорода, Робсон?

— Столько же, сколько у вас, хватит на восемьдесят пять минут.

— Вот дьявол! — выругался Сандерс. — Плюс аварийный запас. Эти прыжки слишком выматывают. Нам не одолеть семьдесят пять километров за столь короткое время.

— Может, база не так далеко. Показания приборов не очень–то точны.

— Не очень–то точны! Даже не шути так! — вскричал Сандерс. — Значит, мы можем быть намного дальше! — Тут он ударил по шлему защищенной перчаткой ладонью. — Технологии этой миссии ни к черту не годятся! Здесь ничего не продумано и все держится на соплях! Два сломанных спутника связи, никакой системы GPS, сани со сгорающими двигателями, база Джанша будто скачет каждый раз, стоит мне развернуться на сто восемьдесят градусов, и паршивые техники, неспособные ничего починить! — Сандерс сделал медленный судорожный вздох.

Они продолжили путь. Робсон снова послал сигнал «Мэйдэй», и мужчины прислушались к раздавшейся в ответ тишине.

— Робсон? — снова заговорил Сандерс.

— Да?

— Извини. Зря я назвал тебя паршивым техником. Глупо.

— Ничего.

— Мы в большой беде, Робсон. И мне страшно.

— Я тоже боюсь, мистер Сандерс. Уж за это не волнуйтесь.