Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов

Какое–то мгновение та не двигалась. Потом поднесла палец ко лбу, отдавая честь, развернулась и направилась к глиссеру убийцы. Через секунду взлетела и исчезла во тьме.

Прайд рвал жертву на части, уже начали собираться падальщики. Дикая собака решила урвать кусочек и тут же бросилась наутек, когда за ней кинулся молодой самец.

Тахира могла вернуться через пару дней, собрать последние доказательства. И списать смерть самки на официальную эвтаназию.

Она, хромая, отправилась к глиссеру, надеялась, что не упадет с машины, пока не доберется до администрации. Слабость волнами захлестывала тело.

На панели управления мигала красная иконка. Система безопасности подняла тревогу. Чертыхаясь вполголоса — охотнице стоило вести себя осторожнее, — Тахира открыла сообщение.

Официальное нарушение Периметра, совершенное на законных основаниях в соответствии с разрешением суда, приблизительное время контакта — пять минут.

Тахира прислонилась к глиссеру и закрыла глаза. Разрешение суда. Значит, Шон все–таки получил ордер? Она стала ждать, прислушиваясь к шепоту приземляющейся машины.

— Тахира. — Голос у офицера был суровым. — Что, черт возьми, происходит? У тебя прямо за спиной львы, и они что–то едят.

Он испугался. Ее губы дернулись, она почти что улыбнулась.

— Они заняты. Нас не тронут. Думаю, меня надо подвезти. — Гани с трудом открыла глаза. — Не уверена, что смогу вести глиссер сама. Арестовать меня прилетел?

— Ты чертовски права. — Он появился рядом, не сводя глаз с львов. — Сначала в госпиталь.

— Неплохая идея. — Она с трудом выпрямилась, взглянула ему в лицо. — Ты проверил ту ссылку? Купил доступ?

— Да. — Он отвернулся на мгновение.

— Человек, который привозил сюда девочек… Он там лежит. — Тахира дернула подбородком в сторону хищников. Дурная идея. Голова сразу закружилась.

— Уверена?

По лицу детектива было совершенно непонятно, о чем он думает.

— Да. Возьми. — Тахира передала Шону парализатор с глиссера. — Не думаю, что львы меня побеспокоят, но, если кто–то все же решится, это их остановит.

Прежде чем офицер успел отреагировать, она добралась до мертвой самки, одним глазом приглядывая за львами вокруг трупа. Те знали, что человек рядом, но не обращали на нее внимания, как и на кой–псов, столпившихся вокруг. Тахира быстро взяла образец ткани, бросила его в пакетик и вернулась к машине, потратив последние силы.

Она окончательно выдохлась. Сдалась на милость Шона, равнодушно наблюдая за тем, как все больше размывается пейзаж перед глазами. Прекрасно чувствовала толчки, скорость, тихий, приглушенный монолог из ругательств. Периодически теряя сознание, Тахира сквозь дымку видела огни, суету, с трудом понимая, что ее уже привезли в курортную больницу. Кто–то громко спорил прямо над ней. От криков разболелась голова, и Гани провалилась в темноту.

Когда она открыла глаза, было светло, по–дневному светло, а язык больше походил на речное русло во время засухи.

— Врачи хотят, чтобы ты выпила вот это. — Над ней появился Шон, держа в руке прозрачную грушу с желтовато–зеленой жидкостью и трубочкой для питья.

Она сделала глоток и тут же сморщилась. Ничто на свете не могло придать электролитам нормальный вкус.

— Пуля повредила мягкие ткани, но важных органов не задела, — кротко сказал детектив. — Но дырка получилась большая. Им пришлось откачать немало крови.

Тахира уставилась на плотно забинтованную левую руку. Ничего не болело, но это, скорее всего, действовали лекарства.

— Я могу уйти?

— Думаю, они позволят тебе уйти, если ты подпишешь кучу бумаг и откажешься от помощи, чтобы потом никто их не винил.

— И куда мы? В тюрьму?

Он слегка прищурился:

— Может быть. Нам стоит об этом поговорить.

Насчет бумаг детектив не ошибся. Она подписала и заверила узором сетчатки штук шесть освобождений от любой ответственности, и только потом ее отвезли на моторизованной коляске к выходу и отпустили на все четыре стороны. Шон подал ей руку, Тахира не хотела так сильно на него опираться, но все равно пришлось. Он приехал на маленьком электромобиле. Его собственном, что ли?

— Ты не на службе? — Только сейчас Тахира поняла, что Молтерс одет в самую обыкновенную рубашку из солнцезащитной ткани и шорты цвета хаки. — У тебя выходной?

— Да. — Он забрался на водительское сиденье, включил кондиционер и принялся ждать, пока внутри станет прохладнее. — Не хочешь мне что–нибудь рассказать?

— А что, если не хочу?

Он пожал плечами. Взглянул на нее своими холодными голубыми глазами.

— Полагаю, я по–прежнему могу арестовать тебя по подозрению в пособничестве убийству.

— Никаких подозрений. Так и есть. — И Тахира все ему рассказала, откинувшись на все еще теплый пластик сиденья, пока машина зажужжала, оживая, и Шон поехал обратно в заповедник. Рассказала всю историю, начиная с экскурсии до засады охотницы и прибытия оператора.

Шон не произнес ни слова.

Гани закончила, когда они проехали в богато украшенные ворота заповедника, и закрыла глаза — выдохлась. В плече пульсировала тупая боль, которая явно грозила стать еще хуже.