Лучше будь слизеринцем! (ЛП)

— Когда на тебя напали, — Барон воздел свою мерцающую, полупрозрачную руку. — Я не уверен в личности злодея, но у меня есть некоторые предположения.

— Кто это был? — желудок сжался, и Гарри стало нехорошо: некто на самом деле пытался его убить.

— Всему своё время, — сказал Барон. — Мне случилось заметить тебя в заброшенной части подземелий, и я задался вопросом, что заставило тебя так далеко забраться. Я проследил за тобой, пока ты не достиг конца видимой части коридора. Оказалось, что я не единственный наблюдатель, и, к моему глубочайшему стыду, я не сразу понял, что за мной тоже кто-то идёт — только когда меня прошило первое проклятье.

Гарри почти не дышал. Барон сделал паузу, как будто чего-то от него ждал.

— Оно попало в меня, да?

Призрак кивнул:

— Это могло бы печально для тебя закончиться, — протянул он. — Полноценное обездвиживающее проклятье. Ты упал как подкошенный — идеальная жертва. У меня было слишком мало времени, чтобы принять решение.

— И какое же оно было? — спросил Гарри, который, между тем, был почти уверен в том, что знает ответ на свой вопрос, как и в том, что прямо сейчас ему станет плохо и он рухнет на пол. Его передёрнуло, когда он вспомнил странное, отвратительное чувство, охватившее его, когда призрак прошёл сквозь него, и мерзкое ощущение вязкого холода в конце.

— Ты — слизеринец, как бы странно это ни было, и я не мог позволить, чтобы тебе был причинён вред, — призрак взглянул на Снейпа и, заломив бровь, с ехидством спросил: — Правило номер один, правильно?

Снейп что-то хрюкнул в ответ; это могло означать и «да», и «продолжай в том же духе, и я прокляну тебя на всю следующую неделю» — трудно сказать.

— Так что же вы сделали? — снова спросил Гарри и, чтобы не закричать, стиснул кулаки так, что его ногти больно впились в ладони.

— Я помог тебе, мой мальчик, — призрак слабо улыбнулся. — Понимаешь, я никогда раньше такого не делал и не был уверен, что это сработает…

— ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ?!

— Если кратко, то я вселился в тебя. Пока опасность не миновала.

Гарри резко втянул воздух. Хотя он и предчувствовал, что именно собирался сказать Барон, его признание ударило Гарри под дых, почище, чем знаменитый хук Дадли.

— И это разрушило чары? — спросил он бесцветным голосом.

— Да. Мы повернулись лицом к врагу, установили блок, отбили несколько проклятий и несколько послали в ответ.

— Мы? — спросил Гарри, чувствуя слабость.

— Мои знания, твоя сила. И твоя палочка, — добавил призрак, как будто эта мысль только что пришла ему в голову. — Это сработало даже лучше, чем я мог себе представить. У тебя большой потенциал.

Ему точно сейчас будет плохо. Той частью мозга, которую ещё не вынесло, он осознал, что рассказ призрака всё объясняет: и почему он чувствовал себя полностью выжатым после того, как потерялся в коридорах, и откуда взялась его рана.

— Любой призрак может это сделать со мной? — спросил он, презирая себя за то, что его голос дрожит. Но он должен знать, чем грозит ему эта — надо называть вещи своими именами — одержимость в будущем.

— Я бы не хотел строить предположения, — начал Барон, потом передумал и сказал: — но, думается мне, нет. Маловероятно. Ты слизеринец, как я уже говорил, и только моя принадлежность нашему факультету позволила мне оставаться в твоем теле и не быть изгнанным.

— Быть… каким?

— Изгнанным, — лицо призрака засветилось, и он отвесил Гарри лёгкий поклон. — Твоё сопротивление не посрамило бы и гриффиндорца, не сочти за оскорбление. Ты сопротивлялся мне. А ведь редко кто обладает такой мощью, как у меня.

Слова прозвучали без тени недовольства, поэтому Гарри поверил ему безоговорочно. Но может быть, он просто хочет, чтобы эти слова были правдой? Они должны быть правдой! О Боже…

— Как только я преодолел твоё сопротивление, нас уже было не остановить.

— Кто это был? — прошептал Гарри.

— Ах, это… Я до сих пор не в состоянии дать точный ответ.

— Почему?

— Одним из проклятий, которое смогло пробить нашу оборону, был Конфундус. Он основательно подпортил мою память.

— И мою.

В первый раз за время разговора призрак смутился:

— Что-то вроде того.

Гарри прищурился:

— Вроде того? Это вы что-то сделали с моей памятью?

Смешок, от которого он вздрогнул, напомнил ему, что они разговаривают в присутствии Снейпа. Но гораздо хуже был его издевательский тон:

— Говорите уж всё как есть — он и так скоро сам поймет. Сопляк не так глуп, как выглядит.

Барон бросил на профессора недовольный взгляд, в ответ тот лишь ухмыльнулся. У профессора имелся целый арсенал ухмылок на все случаи жизни. И весьма впечатляющих, надо сказать. Гарри было интересно, как дядя Вернон отреагирует на такую ухмылку, и почти жалел, что не сможет этого увидеть. Он вдруг понял, что отвлёкся, и тряхнул головой, прогоняя нелепые мысли.

— Так что вы говорили? — подтолкнул он Барона.