Лучше умереть!

Молодой человек прошел в соседнюю комнату, и сразу же ему в глаза бросился секретер.

«Или я совсем дурак, — подумал он, — или нужные мне бумаги именно здесь…»

Секретер был заперт на ключ. Рауль воспользовался ломом — секретер оказалось открыть еще легче, чем входную дверь. Первым делом он увидел пачки денег и стопки золотых монет.

— Вот черт! Этот господин совсем неплохо устроился! — пробормотал Дюшмэн. — Деньгами его, должно быть, снабжает Поль Арман! Но я совсем не затем сюда пришел…

Он выдвинул один из ящиков. Внимание его привлек бумажник и две пачки каких-то бумаг. Рауль быстро просмотрел содержимое бумажника и сразу же наткнулся на векселя, на которых красовалась подделанная им подпись дядюшки.

— Ну вот! Наконец-то! — облегченно вздохнул он.

С ними вместе лежало и написанное Амандой признание. Он забрал и его. Внимание его привлекла еще одна бумага — с печатью какого-то швейцарского учреждения. Пробежав ее глазами, он издал торжествующий вопль: это был акт о смерти.

— Настоящий Поль Арман скончался в Женеве! — воскликнул он. — Ну, теперь мне будет чем порадовать своего покровителя.

Сунув документы в бумажник, он положил его в боковой карман. И тут же услышал стук копыт — кто-то подъехал и остановился возле дома Соливо. Рауль прислушался: снаружи четко доносились голоса. Вернувшись в другую комнату, молодой человек подошел к приоткрытой двери. Кто-то ключом пытался открыть дверцу в садовой стене.

— Заперто изнутри на задвижку, — тут же произнес чей-то голос.

— Ну что ж, тогда вам придется перелезть через стену! — приказал кто-то другой.

Рауля охватил ужас. Выскочив из дома, он бросился к замеченной им ранее кроличьей клетке чуть поодаль, возле садовой стены, и, вскочив на нее, мигом взобрался на стену. Потом быстро, без малейшего шума соскользнул вниз и исчез во тьме.

Полицейские усердно обыскивали жилище Овида.

— Здесь уже кто-то побывал, но не вор… И вот тому доказательство… — сказал вдруг начальник полиции, указывая следователю на взломанный секретер с выдвинутыми ящиками; золото и деньги не заметить было просто невозможно.

— И что же он здесь искал? — спросил следователь.

— Этот прохвост Соливо, судя по всему, держал здесь какие-то документы; их, наверное, и забрали…

— Значит, этот человек провел нас за нос: в « Привале булочников» у него был сообщник; увидев, что Соливо арестован, он явился сюда и забрал все, что могло их скомпрометировать…

— Должно быть, это Поль Арман… наверняка он… Лом и инструменты, которыми здесь орудовали, совсем новенькие; их явно специально для этого и купили. Когда мы пришли, тот человек был здесь и успел улизнуть.

Затем они вновь принялись за обыск. Тщательно осмотрели всю мебель, вскрыли сундуки и перерыли их содержимое. К трем часам ночи все было закончено, и представители закона подписали протокол обыска.

Глава 14

Ночь Аманда провела просто ужасно. Рауль не вернулся. Что же произошло? В семь утра она оделась, решив поехать на улицу Асса, к Этьену Кастелю. Одеваясь, девушка то и дело выглядывала в окно. Внезапно показалась карета; она быстро подъехала к дому, остановилась, и из нее высунулся Рауль.

— Иди сюда скорее! — крикнул он Аманде.

Девушка поспешила к нему.

— Ты не пойдешь домой? — спросила она.

— Мне нужно ехать на улицу Асса, и как можно скорее… я достал бумаги.

— Наши?

— Да… и вдобавок нашел свидетельство о смерти Поля Армана… Овид Соливо домой так и не вернулся…

— Его арестовали, — сказала Аманда.

— Арестовали! — удивился Дюшмэн. — А ты откуда знаешь?

Примерщица госпожи Опостин коротко рассказала о том, что произошло накануне в « Привале булочников».

— Лучше и не придумаешь! — воскликнул Рауль. — А теперь тебе пора на работу. Я потом расскажу все, что произойдет дальше. Уверен, что господин Кастель будет очень доволен. Садись в карету. По пути на улицу Асса я отвезу тебя на Сент-Оноре.

Этьен Кастель тоже не спал этой ночью. Как и Аманда, он с тревогой ожидал Рауля.

В шесть утра он встал с постели и отправился в мастерскую, где принялся со все возраставшим нетерпением ходить из угла в угол. Художник размышлял о том, почему Дюшмэна до сих пор нет, и начал уже побаиваться, не попал ли тот в беду, столкнувшись нос к носу с Овидом Соливо.

«Неужели все рухнет именно сейчас, когда я чувствую, что вот-вот прольется наконец свет на альфорвилльскую тайну и всплывет вся правда о совсем недавних преступлениях? Неужели Рауль Дюшмэн попался и Овид убил его?» — думал художник.

Пребывая в мрачном состоянии духа, он рухнул на диван и погрузился в свои мысли, как вдруг дверь открылась, и на пороге появился лакей.

— Сударь, грузчики за картиной пришли…

— Пусть заходят!

Как только грузчики вошли, художник показал им ящик, в который была упакована предназначавшаяся Жоржу Дарье картина.

— Обращайтесь с ней поосторожнее, а картонную лошадку, что стоит рядом, не трогайте, я сам ею займусь.