Лучше умереть (ЛП)

  Виктор проверил, находится ли Жизель в своем укрытии, а затем занял позицию дальше в комнату, откуда он мог прикрывать лестницу. Он не чувствовал страха, потому что страх был эмоциональной реакцией на опасность. Мозг научился бояться раньше, чем научился решать проблемы. Это был механизм выживания: бегство от опасности увеличивало вероятность пережить ее. Эмоции старше мысли и сильнее, но Виктор понял, что лучший способ выжить — холодная логика и нестандартное мышление. Он подавил часть своего мозга, которая хотела, чтобы он боялся. Он не позволял эмоциям затмить его разум и много раз выживал, потому что страх никогда не замедлял его.

  Позади него в темноте ждали русские, тяжело дыша и потея. Их взгляды скользили друг по другу, когда они не смотрели на лестничную клетку и ее спуск в темноту. Они были крепкими, смелыми людьми, но все боялись того, что грядет. Адреналин заставил их дрожать. Пот блестел на их лицах. Стук их бьющихся сердец наполнил их уши. Никто не хотел кончить, как бедный Иван с половиной лица.

  Они не слышали шарканья ног этажом ниже, у лестницы; не увидел фигуру, выглянувшую из темноты и взмахнувшую рукой.

  Что-то маленькое и металлическое ударилось о полистироловые потолочные плиты над их головами, отскочило от стены, с грохотом покатилось по тонкому ковру.

  Что это было ? — крикнул кто-то.

  Через секунду граната взорвалась.

  ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ

  В темноте вспыхнул свет, из эпицентра вырвались искры и пламя; осколки, шипящие в воздухе, вонзающиеся в стены и расплавляющие потолочные плитки; обломки сыплются дождем, стуча по полу; клубящийся дым, заполняющий коридор, клубящийся и извивающийся, заполняющий все пространство; звук, мощный и мучительный, пульсировал наружу, поглощая все.

  Глухой удар взрыва был колоссальным, вспышка света была настолько яркой, что охватила весь коридор и на кратчайшее мгновение осветила комнату вокруг Виктора, ослепив его, пока волна избыточного давления прокатилась по его телу.

  Дезориентирующая граната. Или светошумовая граната.

  Русские гримасничали и щурились, в ушах звенело от пронзительного визга, глаза не видели ничего, кроме непроницаемой белизны, струившихся из дыма слез.

  Одетая в черное фигура появилась наверху лестницы, двигаясь быстро и уверенно в полусогнутом положении, выбирая ближайшую цель и попадая ему в грудь очередью из автомата. Русский наткнулся на дверной косяк и соскользнул вниз, безжизненный к тому времени, как он достиг пола, одежда промокла докрасна.

  Стрелок отбросил свое оружие, когда русский все еще отступал назад; ищет цели, стреляет в следующего ближайшего врага, но промахивается, когда отступает в дверной проем другой комнаты. Девять миллиметровых снарядов выбили куски двери и стены.

  Русские открыли ответный огонь, спорадический и отчаянный, ослепленные светошумовой гранатой.

  Стрелок продолжал двигаться, стреляя очередями, укрываясь, когда за ним последовала еще одна фигура в черном, достигнув вершины лестницы, пронеслась в другую сторону, закрыв слепую зону ведущего, не видя живых целей, но дважды постукивая по русскому. прислонился к дверному косяку, когда увидел, что тот дернулся.

  Ни один враг не может быть слишком мертвым.

  * * *

  Шум стрельбы был чудовищным. Вспыхивающие огни были такими же яркими, как фейерверки, освещающие офис вокруг Жизель отрывистыми вспышками. Шквал шума и света перегрузил ее чувства. Она сидела, свернувшись калачиком, за столом, как и сказал ей мужчина.

  Дым висел по всей комнате. Воздух был густым серым мраком, который сгущал тени и приглушал оранжевый свет уличных фонарей.

  Она зажала уши ладонями, пытаясь заглушить невероятное количество шума. Она опустила подбородок, почти прижавшись к груди, и сгорбила плечи.

  Жизель вздрогнула, задохнулась и задрожала, но не закричала и не вскрикнула. Несмотря на свой страх, она знала, что должна оставаться настолько маленькой и тихой, насколько это возможно. Ничего другого она не могла сделать.

  * * *

  Виктор представил себе, что происходит, потому что еще не мог видеть. Он знал о дезориентационных гранатах. Он знал, как они работают. Он знал, что они делали. Он знал, что его бросили перед штурмом. Русские были бы глухими и слепыми, если бы им повезло, или были бы ранены или убиты, если бы им не повезло. В любом случае лестница останется незащищенной. Нападающие без риска поднимутся по ней и начнут резню.

  Должности, которые он им назначил, помогут. Светошумовая граната не вывела бы их всех из строя. Если бы у них было численное преимущество, они могли бы дать отпор. Вполне возможно, что они еще смогут удерживать нападающих достаточно долго.