Читаем Лучше всех или завоевание Палестины. Часть 1. Бытие. Поэтическое прочтение полностью

Который провидцу хотел под ребро

Заточкой при встрече отметиться.


Но здесь подошёл день рожденья царя,

Когда предсказанья сбываются.

И два штрафника друг за другом подряд

К царю на ковёр вызываются.


На место своё виночерпий встаёт,

Черпает вино мерой полною

И в руки царю чашу передаёт -

Иосифа слово исполнилось.


Висит при дороге другой, хлебодар,

Болтается грушей зловещею.

Башка, подтверждая пророческий дар,

Лежит в стороне, как обещано.


Иосиф как прежде в темнице сидит,

Сомненьями мрачными грузится -

Забыл виночерпий, вассал, сателлит

Два слова замолвить за узника.


Иосифа кинул тот винный барон,

Ликёрный завод строит в Ступино.

А тот, кто повешен у царских ворот,

За Осю уже не заступится.


* Александр Дмитриевич Цюрупа (19 сентября (1 октября) 1870 — 8 мая 1928) — большевик, советский государственный и партийный деятель. Будучи Наркомом продовольствия падал в голодный обморок (что весьма сомнительно, учитывая кремлёвский паёк того времени).

Глава 41 ч.1 Худосочный гегемон съел коров сисястых

Авиценна, Гиппократ, Путина полпреды*…

Исцеляют доктора, лечат мироеды.

По прошествии двух лет фараону снилось:

Ставит он кабриолет у кормильца Нила,


У того, что жёлтый ил гонит из пустыни,

Что крестьянин из всех сил прёт в своей корзине,

Что, рискуя жизнью взял из-под крокодила,

Чтобы матушка-земля хлеба народила.


Ветерок слегка явил слабое движенье,

Пока царь свой вклад вносил в дело орошенья.

В руку сон к нему пришёл, он и отличился.

По нужде, видать, большой фараон мочился,


О лишениях, войне думал о страданьях,

О ниспосланных стране новых испытаньях.

Мочегонное он пил на ночь, не иначе.

Передам я этот сон, чуть переиначив.


Вот выходят из реки семь коров мордастых,

Тучные, как толстяки из известной сказки,

Круглые со всех сторон близ воды пасутся.

А за ними гегемон — семь других несутся


Видом выжатых, как жмых, с худосочной плотью

Семь бурёнок, но таких, что заменят сотню.

Не коровы — рысаки рвут свои копыта

В тростники, где толстяки пожирают жито.


Вид худых внушает страх — хищники в натуре,

При копытах и рогах волки в драных шкурах.

Жвачку сочную жуют, разомлевши, тёлки,

А худые тут как тут сеют кривотолки,


Образуют меж собой разные ячейки,

Речь ведут о трудовой скраденной копейке.

Лик явил святой Ампил**, призрак коммунизма,

И перстом благословил акт каннибализма.


Окружил со всех сторон тех коров мордастых

Худосочный гегемон и сожрал сисястых…

Фараон на всех парах, в страхе от восстания,

Убегает, акт прервав мочеиспускания.


Колесница, как бидон, навернулась с кручи…

И проснулся фараон от дурных предчувствий.

Покрутился и опять тяжким сном забылся,

А в глазах его стоят семь стеблей пшеницы.


Озадаченный сатрап прячется от ветра.

Капли жёлтые кап-кап на царёвы гетры.

Хоть и малая нужда, а народец ропщет,

Сновидений ерунда горе напророчит.


Семь колосьев поднялось зёрнами набитых,

Рядом с ними дали ость семь пустых бандитов.

Не случилась завязь в них. С зависти и злости

Ощетинились они на богатых остью.


Голытьба все отрясла тучные колосья,

И остались на стеблях лишь пустые ости.

Прокатился передел продразвёрстки пуще.

Стал любой, кто уцелел, нищим, безымущим.


Пробудился фараон, встал от огорчения.

Понял он — и этот сон будет со значением.

Всех волхвов тогда созвал в Фивы для совета,

Сон мудрёный рассказал, ждёт от них ответа.


В кулуарах те волхвы меж собой судачат:

Не сносить им головы, если напортачат.

От тиранов параной гибнут правдолюбцы.

Над Предтечи головой ироды смеются.


(В Православной церкви Иоанна называют Предтечей и Крестителем. Предтечей — потому что он пришел прежде Христа и проповедовал народу Его пришествие, Крестителем — потому что он сам крестил Спасителя в Иордане. Иоанн был казнён в темнице оруженосцем царя Ирода, который отсёк ему голову)


Озаренья краток миг. Ждут волхвов невзгоды,

Если предсказанья их будут неугодны

Власть имущим. Кто-то яд примет, безусловно…

Им же надо предсказать Рождество Христово.


Зря морочил всех Морфей со своей скотиной.

Чем явление сложней, тем ясней причина.

Фараону всякий бред с перепоя снится,

Но такое о царе кто ж сказать решится?


Мудрецы скорей умрут, чем лишатся ксивы,

Потому они живут долго и счастливо.

Серебром слова у них, лишнего не скажут,

Любопытствующим фиг вынут и покажут.


Груз невысказанных слов — дорогие слитки,

Потому у мудрецов золота в избытке.

Оказались старики на разгадки жидки,

Собирают в узелки ветхие пожитки.


Выставляет на перрон проигравших банду,

Набирает фараон новую команду.

Молодой в таких делах сто очков даст старым,

Предсказал же скорый крах, гибель хлебодару


Наш Иосиф, под ведром что три дня скрывался.

Результат придёт потом, позже без оваций

Место хлебное займёт он не ради выпить,

Бунт голодный отведёт и спасёт Египет.


* Полномочный представитель президента Российской Федерации в федеральном округе — должностное лицо, назначаемое президентом России.

** советский и российский политик, общественный деятель.

Глава 41 ч.2 Правят бал масоны

Виночерпий молвит вдруг о еврейском сыне:

«Вспоминаю я на круг все грехи отныне,

Как по глупости подсел я годков на двадцать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия