Лучшее

— Судя по записям прежних исследователей, на планете медведей-воришек нельзя получить истинного удовольствия от еды из-за этих самых медведей, — с некоторым злорадством произнес Бенни Крикс-Краннон. — А я вот получил удовольствие от нашего обеда — пожалуйста, Льюк, еще стаканчик крепкого рамбоутского — и охотно поглядел бы на того, кто лишит меня этого удовольствия.

И все же удовольствие да и самый вкус праздничного обеда начали исчезать почти в тот же самый момент. Каким образом? Да просто все, что доставляло им удовольствие, было таинственным образом похищено.

— А теперь медведи украли остаток нюхательного табака Дикси, — сообщила Глэдис. — Ужасно. Ей так нравилось нюхать табак. Если все причуды Дикси исчезнут, нам будет казаться, что исчезла она сама.

— Медвежата стащили еще тридцать французских триллеров Дикси, — проворчал Элтон Фэд. — Дикси страшно расстроилась. Надо заставить медведей вести честную игру.

— Ее золотые табакерки тоже пропали, — с сожалением заметила Селма Ласт-Роуз. — Медведи просто подлецы. Табакерки — это ценность, хотя бы потому, что сделаны из золота.

— И ее трубка-наргиле тоже, — посетовал Льюк Фронза. — Что на очереди?

— Этого я не знаю, — промолвил в изумлении Джордж Махун, — но, кажется, украли и саму Дикси Лейт-Ларк. Во всяком случае, она куда-то делась. Она не могла уйти незамеченной, поскольку включены все системы безопасности. И в то же время корабельный монитор показывает, что на борту ее нет. Она ведь сидела между Селмой и Глэдис, правильно?

— Да, минуту назад она сидела на стуле между нами. А сейчас и стула никакого нет… Наверное, она находилась где-нибудь еще. Ох, эти хихикающие мерзавцы! Интересно, как они ее украли и что с ней сделали.

— Поразмысли, Глэдис, — возразил Льюк. — Ведь у маленьких медведей не было никакой возможности похитить Дикси Лейт-Ларк.

— Куда же она делась? И каким образом?

— Я этого не знаю, — признался Махун, — и не думаю, что кто-либо из нас знает. В конце концов, это не так уж важно. Что-то я скверно себя чувствую. И к тому же голоден. После замечательного праздничного обеда этого не может быть. По счастью, я ввел свои данные в корабельный компьютер, ведь в отчетах наших предшественников об аномалиях на планете медведей-воришек говорилось об исчезновении хорошего самочувствия и интеллекта исследователей. Ну, компьютер, что со мной неладно?

И корабельный компьютер начал выдавать информацию. Она была закодирована, но, как однажды заметила Дикси, «все мы впитали этот код с материнским молоком». Члены команды внимательно слушали, и каждый автоматически переводил кодированную информацию в слова.

— Основные пищевые ценности внезапно были похищены из потребленных продуктов, — докладывал компьютер. — Из желудка пропал пепсин, из таламуса исчез таламатит, из щитовидной железы похищен тироксин, экстракт кейпских бифштексов улетучился из пищевода и желудка, грибы и изюм украдены из нижней части желудка и тонкого кишечника, алкоголь похищен из желудка, подвздошной кишки и кровеносной системы, украдены также содержащийся в крови сахар и алкоголь. Жидкая смесь ржаного хлеба, масла и кофе извлечена из полости желудка. Оттуда же изъят экстракт угрей. Одновременно из поджелудочной железы улетучились инсулин и глюкоген, из желчных протоков и двенадцатиперстной кишки исчезла желчь; а из различных областей мозга были извлечены слова, мысли и элементарные понятия.

— Спасибо, корабельный компьютер, — сказал Джордж Махун. — Что ж, кажется, меня поразил какой-то микроб, или бактерия, или вирус. Надо принять таблетки, чтобы подавить инфекцию.

— Какие таблетки, Джордж! — в сердцах воскликнул Элтон Фэд. — Нам нужно взять прутья и поучить как следует этих негодяев. Меня тоже атаковали микробы, бактерии и вирусы, только они ростом мне до пояса и зовутся медведями-воришками. Пропади они пропадом, эти хихикающие мерзавцы! Они стали слишком бесцеремонны и посягают на самое сокровенное. Это наглость: забраться так глубоко и столько всего съесть. Иногда я думаю, что лучше бы мне не становиться исследователем, а продолжать семейный бизнес. (Семейство Элтона процветало, занимаясь разведением угрей).

Неожиданно на стол, за которым члены экспедиции только что закончили праздничный обед, уже утративший всякий смысл, приплыла по воздуху и опустилась тряпичная кукла с восковой головкой. Ее тело пронзали иглы и шипы, а горло перерезала рана. У изуродованной куклы было лицо Дикси Лейт-Ларк. Ее широко открытый рот застыл в беззвучном вопле.

— Во всяком случае, теперь мы знаем, что медведи читают на земном французском и понимают его, — рассмеялась Глэдис Макклейр, а за ней и все остальные. — Им неоткуда было узнать, кроме как из французских триллеров Дикси, о куклах-фетишах. Ведь это же вопящая Мими. Хотелось бы мне, чтобы Дикси была здесь и взглянула на свое забавное изображение! Закрой-ка рот, куколка-Дикси!