Лучшие истории о невероятных преступлениях

– Нет, нет! – воскликнула она. – Подождите, я посмотрю. Да, там еще осталось, вполне достаточно!

Нельсон мог, пока хозяйка отвернулась, как бы случайно смахнуть чашку на пол. Вместо этого он достал из кармана спичку, ногтем большого пальца отломил головку. И бросил ее на разогретую плиту, перед которой стояла миссис Авраам. Спичечная головка бесшумно упала сбоку от нее, и хозяйка ее не заметила. Если бы Нельсон бросил не головку, а палочку, она бы щелкнула при падении и привлекла бы ее внимание.

Миссис Авраам вернулась за стол и села напротив детектива. Послышались шаркающие шаги Крассина, приближавшегося к ним по цементному полу коридора.

– Ну же, не стесняйтесь, пейте! – подбодрила она Нельсона.

В ее улыбке было что-то жуткое, словно мертвая голова ухмылялась ему через стол.

Спичечная головка на плите, нагретая до температуры воспламенения, внезапно вспыхнула с негромким шипящим звуком, на секунду загорелась и погасла. Миссис Авраам подскочила на месте и нервно обернулась. Когда она снова посмотрела на детектива, он уже поднес свою чашку к губам. Женщина тоже подняла свою, наблюдая за ним поверх края чашки. Крассин остановился около самой двери комнаты, и больше звуков с его стороны не доносилось, будто он замер там и чего-то ждал.

За столом же продолжалась игра в кошки-мышки. Нельсон начал шумно сглатывать. Глаза женщины, жадно наблюдавшей за ним поверх чашки, заблестели. Неожиданно ее плечи поникли, и она ничком повалилась на стол, как ее муж в автомате тем вечером, и раздался звон разбившейся чашки.

Нельсон вскочил, опрокинув свой стул. Дверь распахнулась, и вошел Крассин с топором в одной руке и пустым холщовым мешком в другой.

– Я еще не готов к кремации, – заявил детектив и бросился на него.

Крассин откинул ненужный мешок и замахнулся топором. Нельсон нырнул под его руку, схватил топор за древко – между лезвием и ладонью Крассина – и крепко сжал. Другую руку детектив занес как для удара по зубам Крассина, но резко опустил кулак до уровня солнечного сплетения и нанес два удара в корпус, которые сбили противника с ног, – и это почти довершило дело.

А часом позднее в подвальной запертой комнате Алекандр Хилл – или то, что от него осталось, – говорил:

– И вы дадите мне поспать, если я это сделаю? И мои мучения закончатся?

– Да-да! – кивнул изможденный капитан, тыча в него авторучкой. – Почему ты не сделал это еще несколько дней назад? Нам всем было бы легче.

– Впервые вижу такого упрямца, – заметил Сарецки, прополоскав рот водой в углу.

– Что подписывает этот человек? – крикнул Нельсон с лестницы.

– А ты как думаешь, что? – усмехнулся капитан. – Кстати, где ты находился все это время?

– Меня чуть не отравила та же парочка, которая прикончила Авраама! – Нельсон проделал остаток пути вниз, и Крассин спустился рядом, прикованный к нему наручником.

– Кто это? – хором воскликнули капитан и Сарецки.

Нельсон посмотрел на Хилла, сидевшего на стуле.

– Выведите его на несколько минут, – попросил он. – Ему необязательно знать про наши дела.

– Прямо как в сказке, – пробормотал Сарецки. – Нельсон появляется в последнюю минуту и получает всю славу.

Полицейский повел Хилла наверх. Другой коп по просьбе Нельсона развернул небольшой сверток из коричневой бумаги. В свертке лежала маленькая жестяная банка, в которой когда-то хранилось какао. Нельсон перевернул ее, и несколько крупинок беловатого вещества высыпались наружу, наполнив спертый воздух комнаты слабым запахом горького миндаля.

– Вот ваш цианид, – произнес он. – Он был на кухонной полке миссис Авраам. Ее дети, за которыми сейчас присматривают в управлении, скажут вам, что это порошок от тараканов и им велели никогда к нему не прикасаться. Вероятно, она получила его в Детройте еще в прошлом году.

– Это сделала она? – удивился капитан. – Но как? Яд был в сандвиче из автомата, а не в том, что он ел дома. И в тот вечер ее не было в автомате. Она находилась дома, ты сам нам сообщил.

– Да, она была дома, но все равно отравила его в автомате. Смотрите, как это получилось. – Нельсон расстегнул наручники и приковал своего пленника к водопроводной трубе в углу. Затем достал из кармана бумажную салфетку, а из нее – бережно сохраненную обертку из вощеной бумаги, в которую был завернут отравленный сандвич. – Бумага была сложена дважды, один раз с одной стороны, второй раз с другой, – продолжил он. – Вы сами видите. Каждая складка тут двусторонняя. Что это означает? Сандвич достали из бумаги, обработали и снова завернули. Только в спешке миссис Авраам ошиблась и положила бумагу наоборот.