Лучшие истории о невероятных преступлениях

Я только задал ему этот вопрос, когда сержант Борден кое-что нашел. Борден рыскал вдоль западной стены, недалеко от тех двух огромных желтых фарфоровых ваз. Они стояли в углах комнаты вдоль этой стены (смотрите план). Борден склонился рядом с одной из них, в северо-западном углу стены. И подобрал стреляную гильзу. Сначала, конечно, он подумал, что это гильза, которую мы ищем, из пистолета «Айвер-Джонсон». Но как только я посмотрел на нее, сразу понял, что это не так. Это была гильза от автоматического оружия 32-го калибра. И тогда мы заглянули внутрь этой вазы и нашли вот это. – Усмехнувшись, Пейдж толкнул через стол пистолет «Браунинг» 32-го калибра. – Этот пистолет лежал на дне вазы, куда кто-то кинул его. Ваза была слишком высокой, чтобы дотянуться до него рукой. Но судья принес в павильон зонт; мы нашли его прислоненным к стене в холле и с его помощью вытащили пистолет. По запаху из ствола я заключил, что из этого «Браунинга» в последние несколько минут стреляли. В обойме не хватало одной пули. Гильза от этой пули, по заверению нашего эксперта, была именно той, что мы обнаружили рядом с вазой. Гильза, когда я ее коснулся, была еще немного теплой – иными словами, сэр, из него стреляли в течение последних нескольких секунд.

Пейдж постучал пальцем по краю стола.

– Следовательно, сэр, – продолжил он, – нет никаких сомнений в том, что второй выстрел был произведен из этого «Браунинга», стрелявший находился внутри комнаты, а потом выбросил пистолет в эту вазу.

– Какая пуля убила судью?

– В том-то и дело, сэр, мы не знаем.

– Не знаете? – удивился полковник. – По-моему, это довольно просто. Было две пули: от пистолета тридцать восьмого калибра и «автомата» тридцать второго. Одна из них, грубо говоря, в теле судьи, а вторая – в стене. Вы сообщили мне, что вытащили ту, что в стене. Какую из них?

Пейдж вынул из кармана подписанный конверт и вытряхнул из него частицу свинца, сплющенную и частично сколотую.

– Вот эта была в стене, – произнес он. – Стена кирпичная, так что пуля немного раскололась. То есть мы не можем судить по весу. Я почти уверен, что это пуля тридцать восьмого калибра от пистолета Уайта. Но не могу занести это в дело, пока не получу отчет о вскрытии от доктора Блэйна и не выясню точно про пулю, оставшуюся в теле судьи. Этим утром доктор Блэйн проводит вскрытие.

Полковник Маркуис широко улыбнулся, а затем снова посерьезнел.

– Вы очень основательны, инспектор, – заметил он. – И все же, что вы предполагаете? Если эта пуля окажется из оружия тридцать восьмого калибра, значит, Гэбриэл Уайт выстрелил и промахнулся. Пока неплохо. Но что случилось позднее? Судя по вашим словам, всего через несколько секунд после этого кто-то выстрелил из «Браунинга» и убил судью Мортлейка. Кстати, остались ли отпечатки пальцев на «Браунинге»?

– Нет, сэр. Но Уайт был в перчатках.

Полковник Маркуис поднял брови.

– Ясно. Вы считаете, что Уайт все-таки мог сделать оба выстрела?

– Думаю, это возможно. Вероятно, он пришел в павильон с двумя пистолетами и проделал этот забавный трюк, чтобы мы решили, будто второй выстрел, убивший судью, был сделан кем-то другим. И все же…

– Это очень значительное «и все же», – проворчал полковник. – Я согласен. Если бы Уайт решился на подобный изощренный фокус, он бы позаботился о том, чтобы комната не была запечатана, как коробка. Уайт не стал бы создавать условия, при которых никто другой не сумел бы произвести выстрел. Его действия, совершенные прямо под носом полиции, больше похожи на сознательную попытку стать мучеником. Это возможно – на свете полно чудаков. Но использование двух пистолетов при таких обстоятельствах было бы полным безумием. Чудак Гэбриэл Уайт или нет, я полагаю, вы не считаете его безумным.

– Да, сэр. Кроме того, говорят о его «актерской игре». Но я готов поклясться, что выражение лица Уайта, когда я взглянул на него в окно, было совершенно искренним. Ни один актер не сумел бы сыграть так. Уайт был ошеломлен, будто едва не обезумел от того, что увидел. Но вот в чем проблема! В какую еще версию мы можем поверить? Комната была, как вы сказали, опечатана, как коробка. В общем, Уайт, вероятно, и сделал оба выстрела. Никто другой не мог бы это совершить.

– Вы не видите альтернативы?

– Нет, сэр, – вздохнул Пейдж.

– А я надеялся, что видите. Разве нет?

– Есть предположение, что Уайт кого-то прикрывает. Например, в кабинете мог находиться кто-то еще, вооруженный «Браунингом». Уайт выстрелил и промахнулся. Некто X., неизвестный, выстрелил и попал в цель. После чего – ведь около дверей стоял полицейский – X. выпрыгнул из окна западной стены, а Уайт после этого запер окна и ставни.

Пейдж поднял голову, и полковник кивнул.

– Да, – произнес он. – Предположим, что судью убил все-таки не Уайт. Расскажите мне о его окружении. Кто-нибудь еще был заинтересован в его смерти? Что насчет домочадцев или друзей?