Лучшие романы

Он видел, что оказался на крыше огромной городской постройки, заменившей мешанину домов, улиц и открытых пространств викторианского Лондона. Он стоял на плоскости, которую во всех направлениях пересекали толстые змеящиеся кабели. Во мраке и снегопаде маячили гигантские колеса ветряных двигателей, их гул то нарастал, то стихал, следуя за порывами ветра. В некотором отдалении снизу пробивался прерывистый луч белого света, мимолетным блеском высвечивая снежные вихри и лепя из них в ночи призрачные фигуры. То тут, то там далеко внизу озарялись искрами смутные очертания каких-то механизмов, приводимых в действие ветром.

Глаза Грэма воспринимали лишь отдельные фрагменты окружающего, пока вокруг стояли его спасители. Один из них накинул на него толстый мягкий плащ из материала, похожего на мех, и закрепил на плечах и талии ремешками с пряжками. Короткие решительные команды. Кто-то подтолкнул Грэма вперед.

Прежде чем он успел собраться с мыслями, почти невидимый во тьме человек схватил его за руку.

– Сюда, – сказал он Грэму, увлекая его за собой по плоской крыше в направлении к тусклому полукругу света. Грэм повиновался. – Осторожнее! – сказал проводник, когда Грэм споткнулся о кабель. – Идите между кабелями, а не поперек. Мы должны поторопиться.

– Но где же народ? – спросил Грэм. – Народ, который, как вы сказали, ожидает меня?

Незнакомец не ответил. Он отпустил руку Грэма, так как проход сделался у́жe, и быстрыми шагами пошел впереди. Грэм вслепую последовал за ним. Через минуту он почувствовал, что бежит.

– Другие тоже с нами? – пропыхтел он, но не получил ответа. Его спутник оглянулся и побежал еще быстрее. Они наткнулись на дорожку из металлических прутьев, пересекавшую их путь, и по ней свернули в сторону. Грэм посмотрел назад, но за снежной пеленой никого не увидел.

– Вперед! – крикнул проводник. Они подбежали к небольшому ветряному двигателю, вращавшемуся высоко вверху. – Пригнитесь, – скомандовал спутник Грэма, и они поднырнули под приводной ремень, с гудением бежавший от вала ветряка. – Теперь сюда! – Увязая по щиколотки в нанесенном ветром тающем снегу, они двинулись по металлическому желобу, огражденному стенками в половину человеческого роста.

– Я пойду первым, – сказал проводник.

Грэм, завернувшись в плащ, последовал за ним. Впереди появилась неширокая пропасть; желоб уходил на другую ее сторону, в снежную мглу. Грэм глянул вниз через боковую стенку: все черно. На мгновение он пожалел, что решился на побег. Взглянуть второй раз он побоялся, у него начала кружиться голова и кружилась все время, пока он брел и брел по снежной каше.

Выбравшись из желоба, они поспешили дальше по широкой ровной площадке, мокрой от талого снега и местами достаточно прозрачной, чтобы пропускать свет движущихся внизу огней. Грэм нерешительно ступил на эту показавшуюся ему ненадежной поверхность, но проводник бежал по ней уверенно. Так они добрались до подножия огромного стеклянного купола, по скользким ступенькам взобрались на его край и обошли вокруг. Далеко внизу виднелись толпы танцующих, сквозь купол просачивалась музыка… Грэму почудилось, что сквозь метель он слышит какие-то крики, и проводник снова стал его торопить. Тяжело дыша, они выбрались на пространство, уставленное гигантскими ветряными двигателями. Один был так огромен, что Грэм видел лишь концы его лопастей, когда они стремительно пролетали мимо и снова взмывали в ночь, в снежное облако наверху. Некоторое время беглецы пробирались сквозь ажурные переплетения его колоссальных металлических опор и наконец оказались над движущимися платформами, вроде тех, что Грэм видел с балкона. Пришлось ползти по наклонной прозрачной крыше, перекрывающей эту движущуюся улицу, ползти на четвереньках по скользкому снегу.

Стекла запотели, и Грэм видел внизу только смутные очертания, но возле гребня стекла оказались чище, и он, несмотря на увещевания проводника, стал смотреть вниз. У него закружилась голова, и некоторое время он лежал, распластавшись на стекле, словно парализованный. Далеко внизу, в непрестанном дневном свете никогда не засыпающего города двигались пятнышки и точки – шли люди. Ни на мгновение не останавливались платформы. Курьеры и люди других, неизвестных занятий скользили по провисающим тросам; ажурные подвесные мостики были запружены народом. Грэму казалось, что он смотрит внутрь гигантского стеклянного улья; только стекло неведомой толщины предохраняло его от падения со страшной высоты. Внизу, на освещенных улицах было тепло, а одежда Грэма до нитки пропиталась талой водой, ноги онемели от холода. Некоторое время он не мог шевельнуться.

– Давайте же, скорее! – кричал проводник, и в его голосе слышался ужас. – Скорее!

Грэм с усилием добрался до гребня крыши.