Лучшие сочинения по литературе XIX и XX веков

В стихотворении «Чудовищные похороны» поэт рисует фантастическую картину похорон смеха. Здесь мы встречаемся с иронической характеристикой олицетворенных понятий («большой, носатый... армянский анекдот»), гротесковые сравнения («а если кто смеется, — кажется, что ему разодрали губу»), но общая интонация стихотворения скорее трагическая: мотив исчезновения юмора — не материал для сатиры. История литературы свидетельствует, что гротеск, фантастику чаще использует именно сатира, в которой смех приобретает горький, остро драматический или трагический характер.

Поздняя поэзия Маяковского пронизана юмором — задорным и грустным, добрым и сердитым. Он выступает против «всякой дряни», громя ее «кавалерией острот». Маяковский сделал поэтическое слово средством оценки явлений и событий, происходящих в общественной жизни. Действительно, стихотворения Маяковского всегда на острие, на грани комического и трагического. Порой даже не знаешь, как реагировать на то или иное стихотворение. С одной стороны, в нем затронуты серьезные проблемы, которые заставляют задуматься о современной Маяковскому жизни и посочувствовать миллионам людей, с другой стороны, Маяковский передает их в комической, сатирической форме и нельзя не улыбнуться.

Образ героя-бунтаря в поэзии В. В. Маяковского

Творчество Маяковского всегда вызывало острые споры. Поэт был человеком страстным, непокорным, гордым, дерзким, бескомпромиссным, талантливым. Кроме того, само время было проникнуто духом перемен, и Маяковский почувствовал этот дух, выразил его в своих стихах. Современная поэту жизнь была враждебна ему. Он протестует против всего миропорядка, отрицание приобретает всеобщий, абсолютный характер: «Я над всем, что сделано, \ ставлю «nihil». Маяковский заявляет о своем нигилизме со страстностью и самоуверенностью Базарова. Получается, что у бунтарства Маяковского еще и литературные корни.

Юный Маяковский буквально ворвался в поэзию, заявив о себе как о яркой индивидуальности, цель которой — не просто сказать новое слово в искусстве, а создать искусство совершенно новое. В 1912 году Маяковский примкнул к группе футуристов, в которую входили Бурлюк, Хлебников, Каменский, Крученых. Футуристы провозгласили себя творцами нового искусства. По существу, в их планы входило переделать жизнь — ни больше, ни меньше. Футуристы выступали против мещан, против «жирных буржуа», против обывательских вкусов. Это был бунт против общества, а Маяковскому близки были революционные настроения. Отрицалось все, даже традиционная грамматика, утверждались новые ритмы и рифмы в поэзии, соответствующие требованиям бурного времени начала XX в. Футуристы считали, что новое искусство способно преобразить мир. Эта программа была революционной, не только разрушительной, но и преобразующей.

Уже по названиям многих ранних произведений Маяковского можно судить о бунтарском характере его творчества («Нате!», «Вам!», «Надоело!»). Автор и лирический герой практически совпадают. Маяковский бросает вызов обществу от своего имени. В стихотворении «Нате!» лирический герой не просто противопоставлен мещанской толпе, он презирает, ненавидит ее, сравнивает с вызывающей брезгливость и отвращение вошью: «Толпа озвереет, будет тереться, / ощетинит ножки стоглавая вошь». Это стихотворение поэт буквально кинул в лицо благопристойной публике на открытии кабаре «Розовый фонарь». Разгорелся скандал, который и был нужен Маяковскому. Он намеренно шокировал публику, вызывающим было все — и внешний вид, и стихи.

Образ героя-бунтаря ярко воплощен в поэме с эпатирующим и странным названием «Облако в штанах». Категоричность суждений лирического героя напоминает о бескомпромиссности и бунтарстве Базарова. Кстати, споры Базарова и Кирсанова касались тех же самых тем, явлений жизни, проблем общества, о которых пишет в своей поэме Маяковский: любовь, искусство, государственный и общественный строй, религия. Над всем этим бунтующий герой Маяковского поднял огромный лозунг — «Долой!»

Основной прием Маяковского — антитеза. Если в начале поэмы герой противопоставлен всему обществу, то в конце это противопоставление касается уже всего мироздания. Это дерзкий вызов:

Вашу мысль,
мечтающую на размягченном мозгу,
как выжиревший лакей на засаленной кушетке,
буду дразнить об окровавленный сердца лоскут,
досыта изыздеваюсь, нахальный и едкий.

Герой дает характеристику не только «выжиревшему» обществу, но и себе самому. Да, он «нахальный и едкий», но у него есть сердце, которое он рвет в клочья, как тореадор, дразня разъяренную толпу этим «окровавленным лоскутом».