Лучшие враги

– Для общего развития. Кстати, салон с дурной магией стоит на пересечении переулка Пресветлого Парнаса… Именем твоего деда назван переулок?! – Он оторвал взгляд от новостного листка и посмотрел на меня с неподдельным восхищением.

– И три площади, – продолжая делать вид, будто с интересом изучает устаревшие женские фасоны, подсказал Калеб нудным голосом страдающего от зубной боли картографа.

– С ума сойти! А я спал с ним в соседних покоях! – покачал светловолосой головой темный чародей. – В общем, это случилось в салоне на пересечении переулка имени пресветлого и улицы Шести драконов…

Не сговариваясь, мы посмотрели в окно. Мастерская стояла на углу двух улиц. Возле витрины на чем свет стоит ругались возницы, не желающие уступать друг другу дорогу. Вопросительные взгляды вернулись к помощнице чародея.

– Эти статейки клепают конкуренты! – твердо заявила она, нахмурив брови. – Мастер никогда не позволит себе подорвать идеальную репутацию проклятиями!

– Не нервничай, ангел, – промурлыкал Холт, поднимаясь с кресла. – Мы, наоборот, в восхищении. Исключительно изящная и очень женская месть. Как считаешь, темная Истван?

– Бесспорно, – согласилась я. – Мужчина до такого точно не додумался бы.

В королевском ателье моего жениха тоже встретили как родного, словно каждый божий день он заказывал у них костюмы. Главный портной, манерный худой мужчина, не чурался косметической магии, поэтому определить его возраст на глазок не удавалось. Он говорил, энергично жестикулируя и вставляя в речь иностранные словечки, что страшно бесило, учитывая, что у меня и так в голове варилась каша из двух языков, и я сама то и дело срывалась на язык, на котором изъяснялась последние девять лет.

Только слова Калеба, что портной лично наряжал ее величество, известную на семь королевств модницу, смирило меня с неизбежным осматриванием не то чтобы очень выдающихся форм.

– Где ты взяла эту страшную тряпку, дорогуша? – сморщился он, указывая пальцем с серебряным ногтем в мое бутылочно-зеленое платье с узкими рукавами.

– В лавке готовых нарядов, – сухо объявила я.

– Оно и заметно, но фактура хорошая!

– У платья?

– У тебя! – Портной перевел взгляд с моей груди на лицо. – Ты красивая, милочка. Идем, у нас ворох дел, иначе не успеешь принарядиться в театр.

Меня провели в примерочный зал, просторную комнату с зеркалами, пустыми портняжными манекенами и круглым подиумом, больше всего напоминающим низенькую цирковую тумбу. Туда-то меня водрузили, вернее, заставили подняться, словно выставив на всеобщее обозрение.

Со скучающим видом портной театрально похлопал в ладоши, и в комнату гуськом втекли девушки в неприметных платьях, но с ярко-розовыми волосами. На секунду даже показалось, что из Иствана в ателье был стремительно переброшен отряд замковых чародеек, несущих в руках готовые платья разнообразных расцветок.

– В столице розовый цвет волос модный? – спросила я, следя за тем, как девушки раскладываются.

– Весьма, – сухо произнес он, разглядывая какую-то невразумительную тряпку бледно-голубого цвета.

– И чем они тогда недовольны? – пробормотала я себе по нос, вспоминая замковых вредительниц, возмущенных новомодной покраской. Надо бы их успокоить, что они буквально идут в ногу со временем. В смысле, цветом волос попали в самое модное течение.

– Служишь в замке пресветлого? – поинтересовался портной, с этой самой одежкой приближаясь к подиуму.

– Проживаю.

– Давно?

– Две недели.

Неожиданно в примерочной комнате, только-только наполненной шуршанием тканей и платьев, возникающих на безголовых манекенах усилиями чародеек, наступила мертвая тишина, совершенно меня не смутившая.

– Темная Истван собственной персоной? – уточнил портной.

– Приятно познакомиться, – усмехнулась я.

Он остановил взгляд на моих карминовых губах:

– Красное!

В следующую секунду платья на всех манекенах приобрели всевозможные оттенки красного, от пронзительно-кровавого до цвета густого южного вина.

– Принципиально не ношу яркое, – заметила я.

– Поверь моему опыту, госпожа чародейка, принципы изменчивы, – хмыкнул он.

Через час я выходила из комнаты для примерок в алом платье, пожалуй, самом смелом в моей жизни. Один рукав плотно облегал руку, зато второго вообще не было. Обнаженное плечо и ключица выглядели вызывающе. Лиф неожиданно подчеркнул тонкую талию, на существование которой мои наряды исключительно намекали, но не демонстрировали. По полу тянулся шлейф из золотистого магического дыма, начинавшего клубиться, стоило замереть на месте. Интересная темная магия, созданная какой-то местной мастерицей, я бы до такой красоты никогда в жизни не додумалась.

Калеб и Холт, успевшие переодеться в смокинги, наскучаться и, вероятно, погрызться, повернулись на стук каблуков. Тишина, последовавшая за моим появлением, не посрамила бы королевские театральные подмостки. Глаза Калеба вспыхнули, уголки губ едва заметно изогнулись. Определенно ему нравилось то, что он видел, и я вдруг почувствовала себя ужасно польщенной этим взглядом, полным неприкрытого желания.

Жених шагнул ко мне и заключил руку в кокон теплых ладоней: