Лучший книжный парень

— Так… — я быстро подсчитываю. — За пять месяцев до того, как ты ушел? Ты изменял мне пять месяцев? — У меня сжимается в груди, я с трудом могу стоять прямо, мне приходится прислониться к дверному косяку, а у него хватает наглости просто сидеть, уставившись в пол. — Просто так случилось… в жопу. Просто случилось — так говорят, когда убегает молоко из кастрюли, а не когда ты пять месяцев суешь свой член в кого-то, тихо собираешь все свои вещи, а потом уходишь от своей девушки, пока она готовит тебе ебанный ужин.

— Она сказала, что добьется моего увольнения, если я не уйду от тебя.

— Что? — мне почти жаль его, но я быстро справляюсь с этим чувством и мысленно прогоняю его прочь. В этом доме не жалеют лжецов и изменников.

— Она угрожала мне. У меня не было выбора.

— У тебя был выбор не изменять мне. А затем ты все равно потерял работу, я права?

— Да.

— Ты хоть понимаешь, как жалко это звучит?

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. — Господи, он такой придурок.

— Адам, я знаю, что ты с ней расстался. Я видела тебя в «Тиндере». Если только ты и ей тоже не изменяешь?

— Я порвал с ней. Понял, что не должен был оставлять тебя.

— Ты, наконец, понял это спустя год, да? Это, на самом деле, не объясняет всей этой истории с онлайн-знакомствами, не так ли? Ты думаешь, что можешь просто вернуться сюда и вести себя так, будто ничего не произошло? Как будто ничего не изменилось. — Он усмехается, выглядя самоуверенно и пренебрежительно, а я просто стою с колотящимся сердцем и пылающим лицом.

— Подожди, а что ты делаешь в «Тиндере»? — он смеется.

— Что? — это совсем не смешно. Знаю, что он на самом деле имеет в виду. Кому я понадоблюсь? — Я что, должна была просто сидеть здесь и ждать, когда ты вернешься? Ты действительно думаешь, что я настолько похожа на половую тряпку? На самом деле, не отвечай на этот вопрос, потому что я, вероятно, была именно такой, когда ты ушел. Но ты уже не тот человек, в которого я влюбилась, Адам. И я уже не та, кого ты бросил. — Теперь я «Чудо-женщина», стою, уперев руки в бока, занимаю место в своем собственном чертовом доме, на котором он — всего лишь пятно грязи. — Я не хочу, чтобы ты возвращался. Ты не можешь вернуться.

— Ты кое-что забываешь, малышка. — Раньше мне нравилось это прозвище. Теперь мне хочется ударить его по лицу и сбросить с моста. — Это и мой дом тоже.

Хотя я и знала, что этот момент настанет, это оказалось словно пощечина. Я вспомнила кое-что, чему меня недавно научила Меган, и сделала медленный глубокий вдох, чтобы не закричать. Я должна сделать следующий шаг правильно, не впадая в истерику.

— Адам. Ты не заплатил ни пенни по закладной с тех пор, как уехал. Я сама оплачивала все счета.

— Мое имя все еще указано в документах. — Началось. Хитрый ход со стороны мудака.

— Я выкуплю твою долю. — Он поднимает голову, и я понимаю, что впервые с тех пор, как он здесь появился, он действительно смотрит на меня. С тех пор, как он ушел, я откладывала все до последнего пенни из своего дохода в инстаграме, и слава Богу. — Не хочу говорить об этом прямо сейчас, но в понедельник я позвоню адвокату и поговорю с тобой через него. У меня есть деньги, и я выкуплю твою половину.

Он реально потерял дар речи.

— Послушай, тебе пора уходить. — Я жестом велю ему встать, и он встает и выходит из комнаты, что говорит мне все, что нужно знать. На самом деле он не хотел возвращаться. На самом деле я ему не нужна. Ему просто больше некуда идти.

Я следую за ним к входной двери, где он натягивает ботинки. Когда он открывает дверь, чтобы уйти, я делаю глубокий вдох, собираясь с силами, чтобы сказать свое последнее слово.

— Адам.

— Да, — он замолкает, наполовину в моем доме, наполовину в моей жизни.

— Ты даже не извинился.

— Что?

— Простые слова «прости меня» так и не слетели с твоих губ, ни разу. Прости, что изменил тебе. Прости, что разбил твое сердце. Прости, что оставил тебя одну. Такое ощущение, что я тебе никогда не была небезразлична.

Он смотрит в пол. Даже когда я прошу его об этом, он все равно не может этого сказать.

— Если бы ты вернулся полгода назад, может быть, даже три месяца назад, ты бы нашел меня столь опечаленной и жалкой, что я, вероятно, приняла бы тебя обратно. Ты был единственным человеком, которому принадлежало мое сердце, и ты разбил его вдребезги, но я все равно любила тебя, несмотря на это. Но недавно я поняла, что заслуживаю гораздо большего, чем ты.

— И что же изменилось?

— Я встретила Люка. — И с этими словами я закрываю дверь у него перед носом.

Ожидаю, что я разрыдаюсь. Сильно и до дрожи, от многомесячного напряжения, сковывающего мое тело, я плюхаюсь на диван и жду, когда хлынут слезы. Только диван теплый, и я понимаю, что мое лицо находится на том самом месте, где только что была задница Адама. Испытывая отвращение, я вскакиваю, и единственным звуком остается мой смех. Я наслаждаюсь им, позволяя чувствам покинуть мое тело быстрее, чем я успеваю их осознать. Из кухни я слышу, как по радио звучит какая-то песня о свободе, и я воспринимаю это как дар Вселенной.