Лучший телохранитель – ложь

По отдельности ни одна из двух частей урана-235 не имела достаточной массы для достижения цепной реакции. Но если их поместить слишком близко друг от друга или, не дай боже, позволить им соприкоснуться, тут же последует ядерная реакция, сопровождающаяся смертельным выбросом радиации.

Томас продолжал удерживать снаряд вертикально на вытянутых руках, в то время как Яков взялся руками в перчатках за ствол пушки.

В этот момент двухфутовый пушечный ствол скользнул наружу на шарнире из закаленной стали. Когда снаряд окажется внутри ствола, он так же скользнет обратно и застынет в закрытом положении; при этом срез ствола будет почти касаться открытой чаши, форму которой имеет урановая мишень. Небольшой зазор между двумя подкритическими массами будет заполнен трехдюймовым диском из урана-238, выполняющим роль отражателя нейтронов, который сам не мог участвовать в реакции деления ядра и поэтому отталкивал бомбардирующие его нейтроны обратно к их источнику. Диск был тем единственным препятствием, которое не позволяет соединиться двум подкритическим массам обогащенного урана, даже если снаряд случайно раньше времени опустится вниз по стволу урановой пушки. Это было последнее устройство безопасности, которое Никитину предстояло удалить, прежде чем взвести бомбу для взрыва. Но сейчас диск-предохранитель невозможно было вставить на место, пока снаряд не займет нужное положение, а ствол не вернется в прежнюю позицию и не закроется.

Никитин посмотрел на часы. Потраченное время приближалось к девятнадцати минутам.

— Готов?

Томас кивнул.

— Давай!

Томас дотянулся щипцами и совместил край снаряда со срезом ствола пушки. Снаряд прошел в отверстие и опустился до отметки, ограниченной неопреновым уплотнителем, когда тот коснулся среза ствола. Томас попытался силой протолкнуть снаряд дальше. Щипцы заскользили по гладкому, мягкому урану.

— Не нужно! Прекрати! — предостерегающе крикнул Яков.

Томас оставил свои попытки.

— Ты фиксируешь его? Хорошо держишь?

— Да. Думаю, что да.

Неопрен поверх латунных колец был изначально предназначен для того, чтобы деформироваться под давлением снаряда внутри ствола. Но когда Яков посмотрел на снаряд, он вдруг понял, что первое кольцо, находившееся ближе к основанию снаряда, несколько перекосилось и теперь было надето на снаряд под небольшим углом.

— Ты сможешь достать его обратно? — спросил Никитин.

Обеими руками он схватился за трубу ствола, а Томас пытался вытянуть оттуда застрявший снаряд. Щипцы заскользили по поверхности цилиндра.

— Стоп! — скомандовал Яков. Он испугался, что если Томас вдруг упустит снаряд из щипцов, тот под собственным весом может скользнуть вниз, где находится урановая мишень. — Не толкай его, просто крепко держи, — сказал он. — Дай мне секунду, я только возьму инструмент.

Инструмент представлял собой стальной шомпол длиной два фута с изогнутым концом конической формы. Конец шомпола по форме как раз подходил к наконечнику уранового снаряда. С помощью этого инструмента Никитин мог захватить снаряд за его заостренный край. После этого можно было, пользуясь шомполом как рычагом, выровнять положение снаряда и, нажимая на него в одной точке, протолкнуть вниз по стволу. Затем им с Томасом меньше чем за полминуты предстояло запереть канал ствола, вытащить предохранительный диск и запереть полностью собранную урановую пушку в свинцовый контейнер. Его корпус был выполнен так, что он мог отражать излучение, которое выделяло устройство, для того чтобы оно не воздействовало на внешние электронные приборы, в том числе детонатор.

После того как контейнер будет закрыт, к бомбе можно безбоязненно подходить без всякого защитного комбинезона.

Поворачивая голову, через линзы защитного шлема Яков быстро пробежал глазами вокруг в поисках шомпола. Но он не видел его. Этим утром, перед тем как приступить к сборке, он вручил его одному из людей Алима и попросил через переводчика отнести инструмент в хижину, где ему предстояло работать. Этот идиот не выполнил поручение.

Никитин выглянул в окно. Он видел опустившегося на колени Алима, его техника, переводчика и сгрудившихся вокруг прочих приятелей Алима.

Яков схватил со стола рацию, включил ее и закричал в микрофон:

— Шомпол, который я дал твоему человеку этим утром! Где он? Он нам нужен!

Он видел через окошко, как переводчик переводил его послание Алиму и его людям. Афунди вскочил, повернулся и посмотрел на одного из них. Тот человек простер вверх ладони, пожал плечами и отрицательно покачал головой. Потом он неожиданно повернул голову направо и куда-то указал рукой. Никитин проследил за тем, куда показывала рука того человека: это было дерево примерно в тридцати ярдах от группы. К тому дереву и был прислонен двухфутовый шомпол.

— Скорее берите его и несите сюда! — прокричал Яков в рацию.

Он видел, как Алим посмотрел на своего подчиненного и указал ему на дерево. Тот отрицательно покачал головой. Он сделал два шага назад, развел руки в стороны. Он боялся нести инструмент в домик, где была радиация.

— Быстрее, — воскликнул Томас, — я не могу больше его держать!