Луизианская заварушка

В груди кольнуло острой болью.

– Да, мне это знакомо.

– Я думала, твой отец умер, когда ты была ещё ребёнком, – удивилась Герти.

– Ну да, но я до сих пор чувствую его неодобрение.

Она покосилась на Иду Белль, которая уже спрыгнула в лодку и возилась с мотором, старательно избегая разговора.

– Отец Иды Белль был суровым человеком. Он хотел сына, но из-за осложнений при родах его жена больше не могла иметь детей.

Боже. Да мы с Идой Белль просто близнецы – с разницей всего-то в сорок с лишним лет.

Я молчала, опасаясь, что, если открою рот, десятилетиями сдерживаемые разочарование и гнев выплеснуться наружу и затопят всех нас. Но слова Герти помогли мне понять, почему Ида Белль отказывалась выходить замуж за милого, казалось бы, Уолтера или любого другого мужчину.

Поторапливая нас, она взмахнула рукой:

– Так и будете там весь день сплетничать о моём несчастном детстве, или мы всё же выберемся из этого дерьма и примем горячий душ?

– Голосую за горячий душ. – Я запрыгнула в лодку.

– А что с аллигатором? – спросила Герти.

– Я отправлю кого-нибудь за ним, когда вернёмся в Греховодье, – отозвалась Ида Белль.

– Зачем? – не поняла я. – Вряд ли гниющий труп повлияет на здешние ароматы.

– Кое-кто в городе найдёт ему применение.

Вспомнив таксидермистский магазин, я решила, что лучше не уточнять.

Я взяла у Герти дробовик, помогла ей спуститься в лодку и оттолкнула нас от пристани. Ида Белль завела мотор, и мы медленно поплыли через озеро обратно в байю. Лицо Герти всё так же пылало, и руки её дрожали, когда она села на скамейку и положила на колени ружьё.

Спрятав глаза за зеркальными очками, я изучала Иду Белль. И не видела в ней ожидаемого беспокойства. Задумчивость – да, затем решительность, но никакого волнения или страха. Любопытно. Ида Белль не была потрясена, хотя столкновение с аллигатором любого бы вывело из равновесия.

Что-то с ней явно не так. Несмотря на болтовню о самогоне, я сомневалась, что она приняла на грудь для успокоения. И никаких признаков социопатии Ида Белль тоже не проявляла. С другой стороны, если она умна, то я ничего и не замечу.

Когда мы выбрались с озера и поплыли по извилистому байю, я глубоко вдохнула наконец-то невонючий воздух и медленно выдохнула. Теперь нужно тщательно продумывать каждый свой шаг. Я во всём верила старушкам на слово, несмотря на настоятельное «не ввязывайся» от Уолтера и Леблана. Возможно, их предупреждения были серьёзней, чем казалось.

Возможно, у Иды Белль и Герти есть тайны покруче самогона.

* * *

Потребовалось дважды намылиться, воспользоваться скрабом для тела и трижды помыть голову шампунем, прежде чем я убедилась, что не пахну – это просто вонь пропитала носовую полость. После душа я собиралась спуститься вниз и сунуть нос в банку с молотым кофе. Если это не поможет, то надежды нет.

Но не успела насухо вытереться, как в дверь постучали. Ида Белль и Герти умчались, едва меня высадив – да так быстро, что старый «кадиллак» аж взвизгнул шинами. Они, казалось, так же стремились увеличить расстояние между нами, как и я, что весьма интересно. Я-то знала, что мне нужно слегка отступить, дабы оценить ситуацию со стороны. А вот старушки, по-моему, отступали, чтобы избежать оценки.

А значит, явиться ко мне мог только помощник Леблан.

Стук возобновился, и с каждым ударом становился всё сильнее. Если гость продолжит в том же духе, то напрочь собьёт костяшки. Я же решила не торопиться – выбрать наряд, надеть нижнее бельё, может, даже высушить свои нарощенные волосы и только потом, так и быть, открыть дверь.

Начался третий раунд долбёжки – на сей раз в окно.

Я обмоталась полотенцем и направилась к лестнице. Если Леблан разобьёт стекло, мне, возможно, придётся его пристрелить, и ничем хорошим это не кончится. К тому же от этого грохота вкупе с утренним зловонием у меня разболелась голова.

Я распахнула дверь и рявкнула:

– Что?

А в ответ на меня уставился абсолютно незнакомый мужчина.

«Под шестьдесят. Приличное брюхо и вялые мышцы. Единственная угроза – раздражение».

Он окинул меня долгим оценивающим взглядом, затем покачал головой:

– Чего ж ещё ожидать от презренного адвокатишки. Даже не потрудилась одеться, прежде чем открыть дверь. Как будто в нашем городе и без того мало мусора.

«Адвокатишки?»

– А вы?…

– Не делай вид, будто не в курсе. Я знаю все уловки тебе подобных и пришёл предупредить, что нанял собственного юриста. Не позволю этой никчёмной суке выйти сухой из воды.

Я ненадолго задумалась. Очевидно, этот мужик неверно понимал, кто я и что делаю в Греховодье, но на настоящий момент только одна моя «знакомая» нуждалась в адвокате. Если начну всё отрицать, не добьюсь ничего, однако если его немного подначить – можно выудить кое-что полезное.

Я улыбнулась:

– Мы с никчёмной сукой с нетерпением ждём встречи с вашим юристом. Хотя я понятия не имею, чего вы собираетесь этим добиться.