Лукавый сексуальный лжец

— Подожди, Люк, — на крыльце папа ловит меня за локоть. Солнце село за горизонт, и этот головокружительный микс красных и оранжевых оттенков обрамлен тонкими и высокими силуэтами пальм. Иногда я думаю, что должен быть сумасшедшим, чтобы уехать из этого город и жить где-то еще. — Я хотел сказать еще кое-что по поводу… твоей личной жизни.

А еще бывает, я думаю, что не могу сбежать достаточно быстро.

— Папа… — проведя рукой по лицу, говорю я. — Знаю, вы хотите, как лучше. Но все это просто… невероятно бесполезно.

Странно осознать, что я люблю папин смех, но это правда так. Он так мало ему подходит — мягкий и почти девичий — потому что папа высокий мрачноватый чувак с впечатляющей бородой. Из-за его любви к литературе в сочетании с карьерой в химической промышленности он получил от меня прозвище Химингуэй, когда я был в возрасте, когда уже отпускал шутки, но еще не понимал, насколько она меткая. Кое-кто из его коллег не раз заявляли, что это придумали они, но дома все знали, как оно было на самом деле.

— Знаю, что это мало помогает, — отвечает он. — И последнее, что тебе нужно, — это мы, вчетвером встревающие в твои отношения. Но в семье так всегда и происходит, — задумчиво почесав щеку, он добавляет: — Ты даже себе представить не можешь, сколько удовольствия получают твои мама, сестра и бабушка, вмешиваясь в твою личную жизнь.

— Имею некоторое представление, — я отвожу от него взгляд и смотрю на океан.

— Моя семья делала со мной то же самое, — замечает он. — И я терпеть это не мог.

Засмеявшись в ответ, я снова перевожу на него взгляд.

— Не сомневаюсь.

— Если ты считаешь, что бабушка сейчас перебарщивает, представь только, что было, когда она стала сыта по горло четырьмя детьми и дедушкой и была в ударе.

— Ого. Да уж.

— Понимаешь, о чем я, да? — кивая, говорит он. — Так вот что я тебе хотел сказать: когда я еще не познакомился с твоей мамой…

Поняв руку, я начинаю отворачиваться.

— Нет-нет. Я не могу.

Папа смеется снова и хватает меня за плечо.

— Ой, да просто выслушай меня. Прежде чем познакомиться с твоей мамой… — он мнется и отводит взгляд, — ну, я встречался.

Боже, папа так шифрует «переспал со множеством женщин».

Он кивает, нервно посмеиваясь.

— Довольно много, вообще-то, — добавляет он.

Я закрываю глаза, подавляя желание содрогнуться.

— Пап, я понял.

— Это были восьмидесятые, — оправдывается он. — Случайный секс был нормой. Даже поощрялся. Но когда я познакомился с Джули, понял, что она — для меня. Это не означает, что я больше не получал удовольствие от секса…

Я испускаю стон.

— …или что был готов жениться на первой встречной. Нет, дело было в ней самой, — папа наклоняется, заставляя меня встретиться с ним взглядом. — Так что не позволяй маме, сестре или даже бабушке убедить тебя в необходимости остепениться, если сам того не чувствуешь, — он делает паузу, после чего добавляет: — Ты просто пизец как налажаешь, если это будет не по огромному собственному желанию.

Чувствую, как мои глаза вот-вот вылезут из орбит. Папа никогда не выражался. Ну то есть это человек, кто ходит в церковь по воскресеньям, даже не чертыхается и морщится, когда Марго ругается при просмотре матчей «Чарджерсов». Сказать, что он вежливый, — значит сильно преуменьшить.

— Спасибо, папа.

Но он еще не закончил.

— Поэтому, — продолжает он, — если тебе действительно нравится эта девушка, скажи ей об этом. Попытайся ее завоевать. Когда я познакомился с твоей мамой, мне было столько же лет, как и тебе. И я никогда не сомневался в верности своего решения. Ни разу.

Я смотрю на папу и пытаюсь представить его моложе — того, кто, когда я был маленьким, вставал на рассвете и шел с доской на пляж за несколько часов до работы. Того, кто подкрадывался к маме сзади, пока она готовила, шептал что-то на ушко и получал от нее, хихикающей в ответ, шлепок. Даже будучи ребенком, я понимал, что у моих родителей очень хорошие отношения. И по сей день, когда они едут на машине, он кладет руку маме на колено, никогда не ложится спать без нее, слушает, как у нее прошел день, пока она готовит, при этом совершенно не отвлекаясь — ни на телефон, ни на телевизор, ни на газету. Папа сидит за столом и внимательно слушает, что произошло за день в институте океанографии Скриппса.

Они больше чем просто два человека, у кого есть дети, — честное слово, мне до колик в животе трудно думать о них как о любовниках — но они еще и лучшие друзья.

Я тоже так хочу.

Хочу кого-то, кто рассмешит меня, бросит вызов, выслушает. Хочу положить руку на эту ногу, пока веду машину. Хочу дождаться, пока этот кто-то закончит с делами, и тогда вместе пойти спать. Хочу быть достойным уважения и доверия женщины, чтобы она рассказывала мне все подробности о своем дне.

Я моргаю несколько раз, качая головой. Блядь, да что со мной не так?

***