Лукоморские царства

Они обошли всю деревню и нашли всё-таки дом старушки и старичка. На заборе сидел петушок, который, даже видя подползающий туман, не покинул своих хозяев. Так и уснул на посту. Бабушка с дедушкой сидели в избе. Старик положил на плечо жене руку, а она заглядывала ему в лицо, так и застыли. На столе стояла мельничка. Пол в одном месте был поврежден, и отремонтирован, так же как и потолок. Это было видно по цвету досок. Там когда-то вырос гороховый стебель, с которого старик и достал меленку и петушка.

— Почему они даже не попытались? — Степану стало так пронзительно жалко эту пару, что он даже разозлился.

— Старенькие уже. Скорее всего, сил уже не было идти далеко и надолго. — Катя сама вытирала глаза. — Да и куда им идти, детей нет, всё, что нажили тут, некуда им было… Так, выходим, чтобы не смущать хозяев, когда проснутся! — решила Катерина, утягивая Степана за забор.

— Жили-были старик и старуха. Жили они очень бедно, и раз чистила старуха горох и укатилась одна горошинка в подпол…

Пронзительный петушиный крик, кажется, помогал свежему ветру прогонять остатки тумана. Петушок осмотрел Катерину, и отвесил ей важный поклон. То ли почувствовал, то ли понял, кто она. Катя помахала ему рукой, и через забор увидела, как старичок и старушка, ласково поддерживая друг друга выходят во двор, на солнышко, на свежий чистый ветер. Деревня просыпалась, те, кто остался, и не ушел от тумана, выходили из домов, перекликались с соседями, загомонили птицы.

Катя и Степан возвращались к тому месту, где оставался Кот, Волк и царская свита.

— Слушай, а чего там такой ор? — Степан притормозил и быстро подтянулся на ветке толстенной березы, стараясь рассмотреть, что происходит впереди.

— Как чего? Люди проснулись, радуются. А, вон наши скачут. — Катя махнула рукой, показывая на трёх красавцев-коней.

Степан с завистью смотрел, как сидит в седле Волк. — Тьфу, Бранко то есть. Надо даже в уме пока его так называть, а то проговорюсь, — одернул он себя. — Сидит как влитой. А ведь не человек даже!

Зато Кот болтался как мешок, правда, он был так доволен, что даже не сообщил окружающим в тысячный раз, как он не любит ездить куда-либо на ком-либо.

— Катенька, душа моя! Ты бы видела, что там творится! Такие восторги, радость! Вся свита с ума сходит. Правда, боюсь, они сейчас подерутся.

— От радости? — удивилась Катя.

— Нет, от того, что опять решить не могут, куда тебе идти.

— Может, сбежим? — с надеждой спросил Волк. — Чего тут опять ждать, пока они надумают, какого именно первого боярина уважить и послать Катю спасать его земли? Устал я от них. Сильно.

— Потерпи, Волчок, тьфу, Бранко. Ну, Птица и удружила, придумала тоже мне! — разворчался Баюн. — Мы сейчас на землях Василия, и страсть как не хочется боем прорываться к нужной сказке.

— А, вон прынцы скачут. — Степан намеренно презрительно назвал царевичей. Старший всё время их визита, выглядел так, как будто не верил ни одному слову о Катерине. Степана и вовсе обходил как пустое, но очень грязное место, когда они пару раз столкнулись во дворе дворца. Младший, наоборот, все время лез с вопросами. Самый дурацкий был про то, а не просватана ли за него Катерина. И кривил губы, когда упоминалось, что Степан в тумане Катерину защищает. Типа, какой-то хилый защитничек!

— Не злобствуй, они оба в шоке, насколько я вижу, — констатировал Баюн.

Царевичи подъехали и Тимофей, глядя на Катерину, сидящую перед Бранко в седле, и изумляясь про себя всё больше, очень любезно попросил:

— Мой отец, царь Василий, спрашивает, а не соблаговолит ли сказочница, подъехать к нему?

— Ух как! Какие мы вежливые, оказывается, можем быть! А не соблаговолит ли… А если нет, тогда чего? — Степан покосился на Баюна, но тот был занят и в мысли его не заглядывал.

— Разумеется, разумеется. Я надеюсь, что царь Василий теперь доверит самой сказочнице решать, куда ей лучше идти? Я надеюсь, что когда мы подъедем к царю, он нам так и скажет? Я очень на это надеюсь… — Кот многозначительно подмигнул старшему царевичу. Тот задумался, просветлел лицом, кивнул и рванул обратно. Царевич Иван неохотно повернул коня вслед за братом.

— Вот так вот. — Баюн покивал головой. — Может, чего хорошего и придумают. А может и нет. Увидим сейчас.

По мере приближения к дороге, гомон, крики и шум становились всё громче. Катя с радостью увидела ту семью с маленькими детьми. Они плакали и обнимались крепко-крепко. Дальше женщина и трое сыновей сидели на траве, а вокруг метались слуги их отца семейства, он сам, важный боярин, был рядом с женой, совсем не обращая внимания на то, что его дорогая шуба испачкалась в придорожной грязи. Светловолосый парень опустил девушку, которая оказалась его невестой, на землю, и теперь их обоих целовали и обнимали их родители, причем, пара так и продолжала держаться за руки. Рыжие братья громогласно ссорились, обвиняя один другого в том, что они не успели выйти из тумана, а их отец переходил от попыток обнять их к привычным, как видно, подзатыльникам.