Луна и комедианты

Надвигались сумерки, и деревья в парке стали постепенно темнеть. Небо понемногу окрашивалось в тот серовато-синий цвет, какой обычно бывает перед восходом луны.

Осенью в Киото прохладно, особенно утром и по вечерам, и люди, которые к этому не привыкли, легко простуживаются. Когда мы с женой выходили из дому, было ещё очень тепло и я надел кимоно без подкладки. Сидя сейчас близ воды, я вдруг почувствовал, что меня начинает пробирать дрожь.

Между тем тревожившая меня тучка, что висела над горами, незаметно исчезла, и сейчас всё небо было совершенно чисто. В дни осеннего полнолуния такое небо бывает едва ли раз в десять лет. Как я уже говорил, в прошлом году мне чертовски не повезло, я попал в глупейшее положение со своей затеей в храме Хэйандзингу. Поэтому сегодняшняя удача особенно радовала меня. Мы поднялись со своих мест, и гости, находившиеся в зале, тоже все высыпали на веранду. Начались споры, откуда появится луна. Все тыкали пальцем в небо, указывая кто на сосну, что росла на вершине, кто ещё на что-то. И вдруг в наступившей тишине послышалось приглушённое пение. Почти не раскрывая рта, голосом чревовещателя старик Сэнсаку запел песню о молодой, прелестной, как «вишни лепесток», гетере.

Знавшие слова этой песни гости во главе с мамашей Ямаути сначала робко подхватили:

…Но с высоты в окно светила
Сереброликая луна…

И потом окрепшими голосами дружно грянули:

Все закоулки осветила
Сегодня полная луна.

Потом старик Сэнсаку промурлыкал ещё одну песенку:

Выходи на дорогу,
Что ведёт к горе Кохата,
И пойдём любоваться луной.

Затем раздался голос достопочтенной госпожи Ямаути:

Восьмого месяца пятнадцатая ночь.
Сегодня полная луна.
И из молитвенного зала
В сопровождении монахов молодых
Мы в парк выходим любоваться
Её чарующим сияньем.

Все хором продолжали:

Пусть день быстрее гаснет,
И полный месяц ясный
Взойдёт на небе чистом
И светом серебристым
Кругом всё озарит.

Кто-то воскликнул: «Смотрите! Вон там белеет. Должно быть, восходит луна!» Над горами действительно уже струился какой-то свет. Но луна вела себя, как знающий себе цену актёр, который тем меньше спешит с выходом на сцену, чем больше неистовствует нетерпеливая публика.

Почтенная мамаша Ямаути снова подала голос:

«Уж много раз бывал я на Востоке», — начала она, и громкий хор присутствующих продолжал:

И там всегда меня пленяла
Восьмой луны пятнадцатая ночь,
Когда луна, как юная принцесса,
Со свитой фрейлин,
Среди звёзд
Тропой небесною ступает…
………………………………….
В бесшумной колеснице ночи
По небу движется луна.
Навстречу ей встаёт морской прилив,
И лунный лик в воде вторится,
И кажется, что это две луны…
………………………………….
Луна качается в морских волнах
И зайчиков пускает по воде.

Наконец из-за гребня горы показалась луна. Круг её отразился в пруду, серебристо-голубым светом засверкала его гладь, молочной белизной засветились нежные водяные лилии, и стал отчётливо виден каждый их лепесток. Кто-то из присутствующих заверещал:

Каждый месяц
Мы часто видим месяц.
Но настоящий месяц —
Лишь этого месяца месяц!

Затем ещё кто-то запел одну из тех прелестных народных песен, что родились в Хаката:

…Взошла луна,
И тень отбросила сосна…

Потом один из гостей продекламировал нечто в стиле Удзаэмона:

Белой рыбкой
Тусклая луна
Бьётся, бьётся в чёрной сети,
Над водою стелется туман,
И костёр
едва сквозь сумрак светит.

Под конец кто-то запел:

Над Восточною горою
В тучах прячется луна…

Эту песенку, вышедшую из весёлого квартала Гион, подхватили все. На сей раз к хору присоединился даже я.