Луна команчей

Ему надо было бежать, спасать свою жизнь. Ружье В Воде снова выстрелил и снова попал в него, на этот раз только в руку.

Голубая Утка бежал со всей возможной скоростью. Он слышал, как кричат рейнджеры. Скоро огромный Бизоний Конь будет греметь вслед за ним. Его лошадь была все еще на месте, и в один момент он был на ней, сжимая в руках ружье и свой лук. Он ударил лошадь, и она помчалась, но прежде, чем она пробежала несколько ярдов, раздался выстрел, и лошадь упала.

Голубая Утка сразу вскочил. Он увидел, что это Маккрей подстрелил его лошадь. Маккрей верхом уже пустился в погоню, и сразу за ним Голубая Утка увидел Скалла на огромном коне.

Большой Конь Скалл размахивал длинной саблей. Было известно, что он любил рубить саблей, когда позволяли обстоятельства.

Голубая Утка побежал, испытывая досаду от собственной неосторожности. Он знал, что белые расскажут о том, как его стрела пролетела над головой Ружья В Воде. Бизоний Горб потемнеет от гнева. Он мчался вдоль края каньона, выискивая место, где мог спуститься, а лошадь не сумела бы. Бизоний Конь уже обогнал Маккрея, чья лошадь захромала. Только Большой Конь Скалл и Бизоний Конь тяжело скакали за ним.

Тогда в отчаянии Голубая Утка прыгнул — он уже подбежал к месту, где склон не был отвесным. Он прыгнул вперед на пятнадцать футов и покатился, покатился по склону, скользкому ото льда. Он не мог остановиться, но не потерял свое оружие.

Пули били вокруг него, с визгом отскакивая от мерзлой земли. Но глубины каньона все еще были темны, и чем дальше он катился, тем больше темнота защищала его. Твердые мелкие камни выдавливали ему ребра, а затем он врезался в большой валун, остановивший его падение. Выстрелы прекратились. Рейнджеры больше не могли видеть его и решили не тратить больше патронов. Голубая Утка, тяжело дыша, спрятался за валун. Он осознавал, что Большой Конь Скалл чуть не добрался до него.

Он не боялся, зная, что даже Бизоний Конь не сможет преследовать его вниз по крутым склонам каньона, но он сбил дыхание и находился в растерянности. Сумев отдышаться, он встал и убедился, что его раны не смертельны. Он услышал биение крыльев и, подняв глаза, увидел красного ястреба, машущего крыльями чуть выше него, поднимавшегося в воздух все выше и выше к краю каньона. Ему хотелось стать ястребом, тогда он мог соскользнуть вниз в каньон на ястребиных крыльях и приземлиться прямо в лагере.

Но он не был ястребом. Склон был покрыт льдом, был крут, а Голубая Утка хромал.

Он знал, что неразумно было медлить. Ружье В Воде и Маккрей могут проявить смелость и спуститься за ним вниз в каньон. Начав свой путь вниз, скользя местами на островках льда, он старался крепко удерживать свое оружие в руках. Бизоний Горб всегда презирал воинов, потерявших оружие в бою. Лук для него был особым предметом. Лук всегда должен быть в руках воина, которому он принадлежал, а не в руках его врага. Если враг захватил его лук, умелый шаман может наложить на него такое заклятие, что владелец никогда вновь не сможет пускать стрелы точно в цель. Ружья, по мнению Бизоньего Горба, были менее важны. Они появились от белых, и команчи не научились мастерски владеть ими. Ружье, которым Бизоний Горб разрешил пользоваться Голубой Утке, было старым и не очень надежным, но это было ружье, и было бы глупо позволить даже такому ружью попасть в руки врага.

Когда Голубая Утка останавливался на минуту, он прислушивался, не слышно ли топота копыт. Конечно, стрельбу услышали в лагере. Некоторые воины должны быть в пути, чтобы узнать причины. Теперь на востоке край каньона был освещен оранжевым светом. Если рейнджеры последовали за ним, то вскоре они смогут стрелять в него с большого расстояния. Он ускорил движение, стараясь спуститься поглубже в каньон до появления света, но ему надо было проявлять осторожность. Он не хотел поскользнуться на льду и снова покатиться вниз.

Возможно, приедет его отец, надеялся Голубая Утка.