Луна в тумане

Помимо проявлений феноменальной природной силищи у разных невзрачных созданий мне доводилось встречать довольно много (а слышать историй еще больше) примечательных личностей, габариты которых кто-то из писателей окрестил как «теловычитание». Но одновременно каждый из них являлся истинным мастером, носителем совершенной и молниеносной техники, эффективность которой я бы не рискнул испытывать на собственной шкуре в реальном поединке. Существует также внушительная когорта людей маленьких и пухлых, ошибочно заведомых жертв для любителей чесать кулаки. Обойдусь на этот раз без помощи личного опыта, хотя мог бы привести захватывающие примеры. Но вот что пишет Марк Бишоп, лучше нашего знакомый с положением дел на Окинаве, о внешнем облике Китиро Симабуку, президента Всемирной ассоциации Иссин-рю каратэ: «Облик Китиро Симабуку не соответствует представлению большинства людей о том, как должен выглядеть учитель каратэ — он невысокого роста, полный и лысый, и у него женоподобный писклявый голос».

Занимательно, если учесть, что речь идет о сегодняшнем патриархе известнейшего направления подлинно окинавского каратэ. Любители кино могли бы припомнить неразлучного дружка нашего любимца Джеки Чана — толстяка Само Хунга, со всем его проворством, акробатикой и виртуозной техникой. А уж вполне настоящему шаолиньскому монаху (с непроизносимым именем, звучания которого я так и не уловил в хитросплетениях китайской речи), мастеру и наставнику искусства владения шестом, и вовсе следовало бы перейти на какую-нибудь диету, чтобы хоть слегка уменьшить объемистое чрево[45].

Помимо запредельных физических кондиций существует также некий чрезвычайно редкий и любопытный феномен, напрямую имеющий отношение к миру боевых искусств, точнее, к борцовским его разновидностям, в которых принято повергать противников наземь посредством всевозможных заломов и болевых ключей на кости и суставы. Однако прежде чем приступить непосредственно к повествованию, иллюстрирующему данное явление, необходимо подробнее пояснить суть упомянутых техник.

Речь о том, что в арсенале школ дзю-дзюцу (включая айкидо) изрядную долю приемов проводят посредством болевого воздействия на противника. То есть мы так или иначе берем его конечность на излом, в результате чего наш герой, стремясь уменьшить боль, движется в заданном направлении. В отличие от жестких силовых форм борьбы, где сила ломит силу, или, как в дзюдо и самбо, неприятеля выводят из равновесия, а уж затем бросают, используя возникшую инерцию его собственной массы, болевые приемы производят впечатление мошенничества и обмана, поскольку человек без видимых причин вдруг начинает бегать на цыпочках за рукой оппонента, или же валится, где стоял. На самом деле никакой игры в поддавки, конечно, не ведется. Просто искушенный товарищ не ждет, пока затрещат кости, а опережает неприятные события и привычно уходит в контролируемое падение, что в данной ситуации является единственным спасением. Кувыркнувшись, он в следующее мгновение встает в позицию и начинает игру сначала, тогда как недоверчивый скептик на его месте обязательно начнет сопротивляться изо всех сил, дождется невыносимой боли и обрушится, как мешок.

Таким образом, управление болью есть управление противником, попавшим в капкан. Тут-то и кроется замечательный феномен. Давным-давно у меня был ученик, абсолютно нечувствительный к болевым воздействиям на руки (ног мы не испытывали). Столкнувшись с этим случайно во время изучения базовых замков и заломов, все мы, присутствовавшие в зале, изнемогли в попытках причинить ему хоть какую-то неприятность, но тщетно.

Уж на что однозначно действенны формы типа котэ-гаеши или ни-кё — даже они оказались бессильны. При этом его руки отнюдь не обладали исключительной гибкостью, и он вовсе не мог завязывать их узлом, словно «женщина-удав» из старого шапито. Разумеется, приложив дурную силу, можно было сотворить перелом, но мы, ясное дело, к подобным опытам не прибегали. Просто там, где обычный человек начинает плясать на пуантах и вопить: «Сдаюсь!», наш уникум не ощущал ровным счетом ничегошеньки. Само собой, такие способности (скорее, свойства) дают их обладателю известную фору, попытайся злодей провести болевой прием.

Совершенно аналогичный пример рассказал недавно мой приятель, тренер по айкидо. У него также был ученик, не реагировавший ни на что, хотя всякий иной представитель рода людского обычно обрушивается, как расстрелянный, и даже еще быстрее. Не счесть чудес на свете!

Есть еще один занимательный момент, на который просто не могли не обратить внимания те, кто достаточно много знает о жизни известных мастеров боевого искусства.