Лунатики

Четверг, 25 февраля 1616 года. Его Высокопреосвященство кардинал Меллини сообщил преподобным отцам, квалификатору и комиссару Священной Канцелярии, что тезисы Галилея – говорящие, будто бы Солнце представляет собой центр мироздания и совершенно неподвижное и то, что Земля тоже движется по суточному пути – были подвергнуты цензуре теологов, и Его Святейшество приказал Его Преосвященству кардиналу Баллармино вызвать указанного Галилея и указать, чтобы тот отрекся от упомянутых взглядов, а если бы тот не прислушался к этому увещеванию, комиссар должен, в присутствии нотариуса и свидетелей, приказать ему полностью прекратить обучение указанным взглядам и защиты их, даже говорить о них (из Материалов по процессу Галилея, стр. 50), если же бы и тогда он проявил непослушание, тогда его следует заключить в тюрьму.

В спорах о процессе Галилея 1630 года главной проблемой является то, была ли проведена в жизнь процедура, предусмотренная на случай, "если бы он не прислушался к данному увещеванию". Если так, то Галилею, в безусловной абсолютной форме, запрещалось не только защищать коперниканские идеи, но и говорить о них. Если же нет, то наложенный на него запрет можно было интерпретировать достаточно гибко.

Существуют три документа, относящиеся к данной проблеме, и которые противоречат один другому. Один был обнаружен в Декрете конгрегации. Это протокол заседания от 3 марта, а интересующий нас фрагмент звучит следующим образом:

Его Высокопреосвященство кардинал Баллармино сообщил, что Галилео Галилею, математику, дали понять, чтобы он отрекся от признания предыдущих взглядов, будто бы Солнце представляет собой центр мироздания и является неподвижным, зато Земля движется, и пообещал прислушаться к этим словам (…)

Это, похоже, указывает на то, что абсолютный запрет, предусмотренный на тот случай "если бы тот не прислушался", наложен на него не был. Второй документ приводит нас к такому же выводу. Чтобы дать отпор слухам, будто бы его унизил и наказали, Галилей попросил у Беллармино дать свидетельство относительно проведенной над ним процедуры. Кардинал написал следующее:

Мы, Роберто Беллармино, зная по слухам, будто бы Синьор Галилео Галилей был опорочен в том, что будто бы в отношении нас он торжественно отрекся от своих взглядов и получил спасительное покаяние в этой цели, когда нас попросили, чтобы мы сказали правду, свидетельствуем, что вышеупомянутый Галилей не отрекался перед нами, ни от того, что нам известно, равно, как и из иных мест, от каких-либо взглядов либо доктрин, и ему не назначалось в знак последствия какого-либо покаяния или что-либо иного. К нашему сведению, посредством Священной Конгрегации Индекса, было представлено заявление Его Святейшества Папы, а конкретно, что доктрина Коперника, касающаяся движения Земли вокруг Солнца и неподвижности Солнца в центре мира, не перемещающегося с востока на запад, противоречит Священному Писанию, так что, в результате, ее не следует ни защищать, ни принимать. В доказательство чего мы написали и скрепили собственноручной подписью данное свидетельство в день 26 мая 1616 года.

Здесь нет и речи о формальном запрете, и существенны здесь слова, что доктрину Коперника не следует ни защищать, ни принимать (non si possa difendere, ne tenere). Запрета говорить о ней – нет.

Третьим документом является находящийся в ватиканских архивах протокол, который кажется противоречащим двум предыдущим документам, поскольку там сказано, что Галилею формально было приказано чтобы он "ни повторял, ни учил, и никаким иным способом не поддерживал, устно или письменно (quovis modo teneat, doceat, aut defendat, verbo aut scriptis – цитаты из материалов Процесса над Галилеем, Рим-Париж, 1877)" коперниканскую доктрину. Этот протокол, обладающий сомнительной аутентичностью, стал причиной одного из самых заядлых споров в истории науки, продолжающегося уже чуть ли не столетие. Кто-нибудь может сказать, что придание такого значения различиям между абсолютным запретом и "дать понять" – это расщепление волоса на четыре части. Тем не менее, существует громадная разница между "дать понять", чтобы "не принимать и не защищать" какой-либо доктрины и запретом обучать и оговаривать "каким-либо образом". В первом случае, об этой доктрине можно было говорить как и раньше, в категориях математической гипотезы, во втором же – это было запрещено[324].

Свидетельство Беллармино и протокол от 3 марта, казалось бы, указывают на то, что абсолютный запрет к Галилею не относился. Тем не менее, в течение последующих нескольких лет ему пришлось поступать более осторожно, чем до сих пор.

2. ПРОЦЕСС ГАЛИЛЕЯ

1. Морские приливы и отливы