Лунная Моль и другие рассказы

Специалисты изучали полуразвалившийся звездолет и перекрученные тела «моржей», пока Звезда Салвена не скрылась за горизонтом. На равнину мгновенно опустилась тьма, и члены комиссии, часто оглядываясь, вернулись в свой корабль.

После ужина доктор Дрю обратился к группе ученых: «Мы занимаемся предварительными изысканиями. Вынужден об этом напомнить, потому что все мы – исследователи, мы хотим все знать! Планирование исследований интересует нас меньше, чем исследования как таковые. Нам придется, однако, ограничивать себя. Большинство из вас проведет еще много лет, изучая эти погибшие звездолеты. Мне самому – увы! – формалисту, математику-теоретику, такая возможность не представится. Тем не менее, я позволю себе забыть на какое-то время о моих личных проблемах: пока что мы обязаны смириться с нашим неведением. Тайна останется тайной – если, конечно, профессор Генч или профессор Козмин не смогут сразу расшифровать один из неземных языков». Доктор Дрю усмехнулся – он попробовал пошутить. Заметив, однако, полные подозрений взгляды, которыми обменялись Генч и Козмин, он решил, что его замечание оказалось довольно-таки бестактным: «На протяжении первой пары дней предлагаю произвести общий обзор артефактов, чтобы сориентироваться. Торопиться нам, в сущности, некуда – мы можем делать свое дело без напряжения, пытаясь представить себе ситуацию в широкой перспективе. И умоляю всех присутствующих: будьте осторожны с „Большим голубым“ кораблем. Он выглядит так, будто готов свалиться в любой момент!»

Профессор Генч скорбно усмехнулся. Тощий и длинноногий, как сорокопут, с костлявым несимметричным лицом и крутым высоким лбом, он обвел окружающих гневным взором черных глаз. «Нам некуда торопиться, как же! – подумал он. – Шутки шутить изволите?»

«Без напряжения, как бы не так! – подумал Козмин; его губы язвительно покривились. – Как можно спокойно заниматься своим делом, когда под ногами путается никому не нужный Генч! Тьфу!» В отличие от Генча, Козмин был человек грузный, почти растолстевший, с большим бледным лицом и ежиком волос соломенного оттенка. У него были широкие скулы и узкий покатый лоб. Так же, как Генч, Козмин не пытался производить на других приятное впечатление. Генч, пожалуй, был общительнее Козмина, но его подход к любой ситуации, социальной или профессиональной, обычно отличался резкостью и педантичностью.

«Я должен быстро продемонстрировать блестящие результаты, – решил Генч. – Нужно поставить Козмина на место!»

«В конечном счете кто-то должен будет возглавить лингвистическую программу, – размышлял Козмин. – Кто, как не специалист по сравнительной лингвистике?»

Директор Дрю завершил выступление: «Вряд ли следует напоминать присутствующим о необходимости соблюдать осторожность. Будьте особенно внимательны к тому, чтó у вас под ногами, и не заходите в тесные, замкнутые помещения. Разумеется, все мы будем в скафандрах – перед выходом из корабля проверяйте регенераторы и уровни энергии. Следите за тем, чтобы ваши каналы связи были постоянно включены. Еще одно: постарайтесь по возможности не изменять существующие условия. Нам предстоит выполнить титаническую работу – нет никакого смысла поспешно набрасываться на нее и пробовать то одно, то другое, не разобравшись предварительно, с чем мы имеем дело. Что ж, позвольте мне пожелать всем спокойной ночи – завтра мы возьмемся за дело, засучив рукава!»

IV

Исследователи вышли на безжизненную поверхность равнины и направились к потерпевшим крушение звездолетам. Ближе всех был черно-белый корабль «Морж D» – измятый, разломанный, окруженный россыпью бледных трупов. Металлурги прикасались анализаторами к различным участкам корпуса и компонентам оборудования, определяя состав сплавов; биологи осматривали тела инопланетян, физики и технологи заглядывали в двигательные отсеки, поражаясь незнакомым принципам и конструкциям, применявшимся неземной расой. Проходя рядом с корпусом звездолета, Генч заметил волокнистую белую полоску, покрытую рядами причудливых пятнышек. Как только он поднял полоску, хрупкую от многотысячелетнего воздействия холода и космических лучей, она рассыпалась в прах.

Заметивший это Козмин неодобрительно покачал головой. «Именно таким образом не следует обращаться с артефактами! – пожурил он Генча. – Теперь ценная информация потеряна навсегда».

Зубы Генча слегка обнажились: «Это очевидно. Так как я несу всю ответственность за допущенный промах, вам незачем беспокоиться, выражая сомнения или упреки».

Козмин проигнорировал замечание Генча так, как если бы тот ничего не сказал: «В дальнейшем, будьте добры, не перемещайте и не берите в руки важные находки, не проконсультировавшись предварительно со мной».

Генч смерил коллегу уничтожающе презрительным взглядом: «Насколько я понимаю, ваша задача заключается в сравнении языков после того, как я их расшифрую. Таким образом, пока что вы можете беззаботно удовлетворять любопытство, не выполняя никаких существенных обязанностей».