Лунные жемчуга (СИ)

Реады сдержали свое слово. С тех пор не касались Дьярви ни свинец, ни сталь. Не мог найти он смерти ни от оружия холодного, ни от волн грозных, ни от какого врага своего. Как бы далеко он не уносился, лунная дорога всегда приводила его обратно к родным берегам, туда, где каждый раз ждали и встречали его белые цветы с нежными лепестками. И удача всегда теперь была с ним. Только не жемчуга с тех пор приносил он горным девам — корабли с полными трюмами товаров и богатств кидал к подножью Великана Яломета. Люди же в эти дни прятались по домам, слушали, как бушует море, ревет ветер и знали: это снова попал в лапы стихии какой-то бедняга капитан. Словно некий могучий дух, поселившийся в горах, гнал издалека к их земле корабли, даже те, что и не думали сюда сворачивать. Все дальше среди моряков расползались слухи о гиблых тех местах, все с большей опаской подходили купцы к мирным прежде докам. Сколько лет с тех пор прошло, никто уже не вспомнит, как не вспомни, когда и почему стала затихать жизнь того северного городка. Одни говорят о частых ураганах, принявшихся залетать с морских далей, пугавших и жителей и торговых гостей, другие говорят о холодных зимах, а кто-то вспоминает рассказы о том, как начал время от времени просыпаться недовольный Великан Яломет, как стряхивал он со своих ног непрочные человеческие домики, грозил камнями тяжелыми.

На корабле Варстана тем временем поднималась утренняя суета. Кто-то принялся обливаться морской водой, прогоняя сон и весело фыркая от холода, кто-то отправился проверять подводные силки, спущенные на ночь, доносились уже аппетитные запахи свежего хлеба и чего-то мясного, несколько моряков напевали веселую песенку, начищая снасти. Высокий кудрявый боцман хмурился, поглядывая то на приближающиеся скалистые берега, то на капитана, а капитан, видимо, никак не мог смахнуть ночной морок.

Не опасности виделись ему впереди, не о бедствиях, постигших древний городок, он думал. Отчетливо виделся ему кряжистый редкий кустарник среди камней, тонкие звериные тропки, ведущие через перевал к каменному берегу. Там, в изгрызенных водой скалах, множество расщелин, глубоких пещер а в них все это время прячутся богатства разные. Приносили их волны с затонувших кораблей, выбрасывали на берег ветра. Все, чем Дьярви одаривал горных духов, а может и до сих пор одаривает, словно только и ждет нового хозяина. Может, и по сей день не закончилась долгая его служба, на которую пошел когда-то. Что ж, реады и тут обещание свое сдержали. Грозная его слава не угасла до сих пор, имя его и сейчас знают и помнят и нарекают им свирепые штормы, частые в северных местах.

Весь день ходил Варстан погруженный в думы. Словно нужно ему было сложную задачу решить, на что-то небывалое отважиться. К вечеру велел подвести корабль как можно ближе к скалам, сам указал удивленному боцману, где скрывается самое ближнее безопасное место для стоянки. На рассвете следующего дня, поставив его главным на корабле, приказал ждать три дня, а потом продолжать путь домой, даже без него, и на берег велел никому не сходить, что бы не случилось. Спустили на воду крепкую лодку, снарядили припасами, и уплыл капитан навстречу чужим берегам. Хороший предводитель людей своих бережет, к неведомым опасностям не посылает. Сам все разведает, и если будут милостивы к нему его солнечные Боги, если сила их здесь не покинет его, то вернутся они в родные края с еще большой добычей и славой. А уж какие истории привезут князю, о каких дивных местах поведают….

Третья луна круглая, полная, выкатилась на сонное небо, рассыпала вокруг себя звезды и принялась любоваться танцующей на носу корабля девушкой. Плавный то был танец, неторопливый, легкий, словно лебединый пух. Темные волосы девушки вспыхивали яркими отблесками, едва попав в холодный серебряный свет, глаза между тем смеялись и околдовывали. Храбрые молодые моряки стояли, глядя на нее, слушали странную песню из ее уст — окончание старинной баллады о том, как невидимая могучая сила служила духам этих мест, как одаривала, как охраняла богатства, но рожденный смертным не может жить вечно. Время если и не убивает его, то истончает, утомляет, перекраивает до неузнаваемости. Вот и сжалились, в конце концов, горные ведьмы над своим адмиралом, пообещали ему покой, когда придет ему на смену другой хранитель. Такой, кто понравится им не меньше его, у кого будет биться такое же пылкое и отважное сердце, жадное до нескончаемых приключений. Вот тогда и укажет, наконец, ему полная луна дорогу не только домой, но и туда, где ждет его такая долгожданная свобода.