Читаем Лунный алхимик полностью

Лунный алхимик

Мы с бароном бомжевали,Мы с бароном бомжевали,Бомжевали на луне!

Бомжевать на луне… В этом есть-таки шик! Я бы хоть сейчас побомжевал.

И вновь мне на ум пришел мой старый алхимик. Мне кажется, я даже успел полюбить его.

— Тебе бы там быстро надоело, как в любой турпоездке. Луна не для тебя, парень. Она — для лунного человека.

Он откликнулся!

Как ни странно, на этот раз алхимик говорил со мной без брюзгливой враждебности, в отличие от прошлого своего появления.

— Подожди, какого «лунного человека»? Ты ж там один!

— С чего ты взял? Нас много, только алхимик я один. Я и установил с тобой контакт, а тебе показалось, что ты меня придумал. Остальные бы и не смогли.

— Ого. И как у вас там, на Луне?

— На Луне — так, как должно быть.

— А вы общаетесь?

— Практически нет. Мы не нуждаемся друг в друге. Все, что нужно лунному человеку, — это Луна. Это вы, земляне, боитесь одиночества, сбиваетесь в стаи. Взять хоть тебя. Что ты на сайт-то этот полез? Не выдержал? А что тебе еще делать? Ведь ты нигде не бываешь, потому что не выносишь окружающих. Поэтому-то ты, взломав гордыню, туда и полез.

— Послушай, алхимик, раз такие дела, может, возьмешь меня на Луну? Ты не представляешь, как мне осточертело здесь, на этой… планете.

— Отлично представляю. Я бы и взял, если бы мог. Но я алхимик, а не волшебник. Я не могу превратить земного в лунного. Могу только дать тебе совет.

— Ясно. Ну, давай свой совет…

— Тебе не раз еще будет грустно, страшно, одиноко. И твое томление никогда не оставит тебя. То по траве, то по луне, то по женщине. Так уж вы устроены — например, я знаю, что ты надеешься, что еще раз увидишь ее. Только дух лунного человека всегда спокоен. А ваш дух — нет. Прими в себе свою земную породу, не бунтуй против нее — это бессмысленно. Прими — и живи себе. И не жадничай — бери, что дают. Скоро и этого не будет.

— Спасибо, утешил. Солнце светит, воздух повсюду дармовой… Кстати, а почему вас до сих пор не нашли?

— А вы нас никогда не найдете. Потому что не способны видеть никого, кроме себя. Но мы вас видим. И когда вы попытаетесь устроить на Луне что-то вроде помеси «Диснейленда» с объектами СЯС, то мы просто уберем вас отсюда, и вы никогда не поймете, что произошло. Если до той поры вы сами себя не уничтожите — самый вероятный для вас финал.

Мы оба солидно помолчали.

— Прощай, землянин! — И впервые в голосе сурового алхимика мне послышалась улыбка.

— Прощай, алхимик!

А она больше не придет…

Но послезавтра она все-таки появилась. К моему величайшему удивлению.

— Ты сейчас где? — услышал я ее голос по телефону.

— В сортире. Где мне еще быть? — Я и правда там был.

Она заржала.

— Ты можешь сейчас выйти? Я сейчас рядом.

— М-могу. К той кафешке можешь подойти?

— Хорошо. Жду.

— Бегу-бегу-бегу-бегу.

Однако разговор оказался короток. Я классный, офигенный, креативный, хренативный, со мной жутко интересно, но она — пас.

— Это из-за того, что у меня трахнуть тебя не получилось?

— Не только поэтому. И вообще, не суть важно. Я не для этого тебе позвонила.

— Тогда, может, не будем форсировать? Я подуспокоюсь, а там, глядишь…

— Ты никогда не успокоишься. И я с тобой никогда не успокоюсь.

— Боишься вляпаться?

— В тебя можно вляпаться.

— Слушай, я просто перепсиховал тогда. Трудный день, не выспался, пятое-десятое…

— Я тебе про Фому, ты мне про Ерему. Не интересно мне это.

Так. Вон оно что…

— Понял. Тогда скажи мне, как эксперт: с чего ты решила, что я никогда не успокоюсь?

— Чего мне решать, я знаю. Не успокоишься, и все. Лет бы десять назад — это было бы круто, а сейчас — нет. Хватит с меня. Прости.

Да десять лет назад я, пьяный в хлам… Не стал, понятно, ничего говорить, но помахать кулаками после драки — ужжасно хотелось.

Говорить было больше не о чем.

От так от. А ведь когда-то многие клевали. Но теперь никому не нужны приключения. Замордованы. Им нужно лишь спокойно догрызть остаток батона, длинным он окажется или коротким. И ее, сивку, укатали, как выяснилось. Не знаю, искренними ли были ее комплименты, или просто, покидая меня, не хотела, чтобы я чувствовал себя таким уж обглодышем, но схема все равно та самая.

Это я еще пытаюсь ерепениться. Как видим — безуспешно.

«Ты никогда не успокоишься». Занятно, что она так быстро меня просекла.

— Ну-у, не обижайся…

— Да я не обижаюсь. — Я рассмеялся. Стало даже как-то полегче.

— Точно?

— Да точно, точно, ты чего? Ты очень хорошо все объяснила.

Я и в самом деле нисколько не обижался. Она и вправду все очень хорошо объяснила. «Хватит с меня».

Она уже окончательно вставала, чтобы уйти, но напоследок сказала. Сказала с полным сочувствием и как свой своему:

— Ты бы тоже нашел себе какую-нибудь доярку. Напоит, накормит, спать уложит. И стояк тебе наладит. Доярки — они умные!

«Тоже», значит… Она сама-то заметила это «тоже»?

Сдался я доярке…

— Прощай, суит блэк эйнджел!