Лунный камень мадам Ленорман

– Она пришла ко мне. Дух Ольги не находил успокоения. Мадам Евгения видела этот остров и дом, людей в нем собравшихся, меня… тебя тоже. Она сказала, что Ольга желает тебе счастья.

Неужели? Но Анне хочется верить, что там, за порогом жизни, сестра изменилась…

– Я сначала не поверил. Я ведь не верю в сверхъестественное, но начались сны. Помнишь, я писал тебе о кошмарах?

Несколько сухих строк, которые звучали почти обвинением.

– Я видел Ольгу в том платье. Она пыталась мне что-то сказать, но не могла. Или это я не понимал ее? Я держался долго, и все-таки в очередной визит мадам Евгения сумела меня убедить. Она сказала, что когда убийца будет пойман, Ольга упокоится с миром.

– И ты нашел этот остров?

– Он принадлежал моей семье давно. Когда-то здесь стояла крепость, а воды подходили к самым ее стенам. Говорят, в крепости до последнего держались язычники, и здешние боги не ушли, а заточены в подземельях. Это они позвали подземные воды и затопили всю долину. Не знаю, но здесь… все не так.

Верно, не так. Остров-тюрьма.

И люди, лишенные возможности бежать, то, что требуется для хорошей ловушки!

– Я построил дом, пытаясь убедить всех, что почти свихнулся от одиночества. Я ведь писал не только тебе. Витольду, Мари…

Ревность полоснула сердце. И Франц, слыша ее, сжал руки Анны.

– Она приехала сюда два месяца назад, жаловалась мне, что лишилась работы, что идти ей некуда, полагала, что сумеет меня утешить и…

…выйти замуж.

Нет, неверно. Ведь имелся Витольд, – муж перед Богом и людьми. Тогда Анна вовсе не понимает этой женщины!

– Она твердила, что готова помогать мне во всем, – Франц перебирал пальцы Анны, лаская их, подносил к губам, целовал. – И муж поддерживает ее в этом желании…

– Поэтому она собиралась меня убить?

– Тебя. И своего супруга. Зачем он ей, разоренный? Избавиться ото всех и выйти за меня замуж, а потом, полагаю, и меня отправить следом. Она утверждает, что действовала из любви, но я сомневаюсь, что она в принципе способна испытывать это чувство.

Франц отстранился, встал.

– Это был план мадам Евгении. Собрать всех и внушить каждому, что разоблачение неминуемо. Она говорила, что люди не верят в сверхъестественное, но меж тем боятся. Призраков. Мертвецов. Собственной совести. Она должна была разбудить ее, разбередить, показать, что и вправду способна вызвать дух Ольги. На это и был расчет.

– Ференц назвал все театральщиной.