Лунный мальчик

Передо мной открылся целый мир человеческих судеб, политических интриг и заговоров. Я знала, кто с кем спит, за кем следят и кого «слушают». Погружённая в переживания, я не понимала, зачем мне так много этих страшных подробностей. Но любопытство брало верх. У меня и мысли не было с кем-то поделиться, как-то воспользоваться услышанным. Он в этом и не сомневался. Педантично и настойчиво вводил меня в курс дела, «накачивал» информацией, как накачивают резидентов перед заброской в чужую страну. Давал мне шанс выжить, как бы намекал: если ты не дура, то правильно воспользуешься этим. Но поняла я это гораздо позже.

За два дня до смерти он познакомил меня с весьма странным типом – что-то среднее между бандитом, сутенёром и бизнесменом. Я сразу представила себе, как они вместе проводили время. Захотелось закатить скандал. Но было поздно. Всё это уже не имело значения.

Похороны прошли помпезно, с почётным караулом и оркестром. Со свойственной ему иронией, ещё задолго до смерти он в деталях описал прощание «с верным сыном своего народа», поимённо назвав всех присутствующих. Он рассказывал так образно и зримо, что у меня возникло ощущение, будто я смотрю фильм.

Пока мы были вместе, я не интересовалась, откуда у нас деньги. Их было всегда столько, сколько было необходимо. Так жили не только мы, но и его прежняя семья, жена и пятнадцатилетний сын. Но теперь выяснилось, что деньги, которые у меня остались, вернее, те, к которым я имела доступ, закончились. Собственно говоря, после его смерти я продолжала вести тот же образ жизни, не задумываясь над тратами.

Прозрение наступило очень быстро. Я не знала, что делать. Истерика продолжалась целый день. Только к вечеру пришла в себя. Но это оказалось иллюзией. Бессонная ночь снова загнала меня в угол прожитого дня, как игрок загоняет шар в лузу. Рассудок был беспомощен, раздавлен и напоминал желе.

Рано утром позвонила его бывшая жена. «Вы извините, но он…» После этих слов голос оборвался. Пауза была такой длинной, что можно было сойти с ума, но трубка вновь ожила. В ней появился голос, вернее, то, что от него осталось. Но я уже ничего не слышала и не понимала.

Когда пришла в себя, попыталась восстановить разговор. Но всё напрасно. Голова была тяжёлой и таких невероятных размеров, что, казалось, ещё мгновение – и я рухну. Но этого не случилось. Невероятным усилием воли я поставила себя в вертикальное положение и заставила заняться домашними делами.

Я ходила по квартире, покачиваясь, словно пингвин. Меня одолевала только одна мысль: зачем она позвонила? Ведь мы никогда раньше не разговаривали. Да и виделись всего один раз, и то на его похоронах. И вдруг меня осенило: она хотела попросить денег. Видимо, ей так же, как и мне, теперь не на что жить. Это прозрение вогнало меня в такую депрессию, что я зарыдала.

Моя жизнь до встречи с ним не была праздником. Её можно сравнить с американскими горками. Но все эти спады и подъёмы носили скорее эмоциональный характер. Всё это было глубоко внутри и не касалось материальной стороны жизни. Мне было стыдно себе признаться, что он меня настолько развратил, что вести прежний образ жизни я была уже не в состоянии. Я искала точку опоры и не находила. Начался долгий, бесконечно долгий диалог с одиночеством.

Чтобы как-то справиться с нахлынувшим отчаянием, я стала взглядом блуждать по знакомым предметам. И в этом поиске наткнулась на телефонный аппарат. Он, словно магнит, притягивал меня, выворачивая наизнанку мою совесть, звал на помощь, давая понять, что если не подойду к нему, свершится непоправимое. И я подошла.

Набрала номер её телефона и, не давая себе опомниться, выпалила: «Я знаю, что у вас нет денег. Не переживайте, что-нибудь придумаю».

После этих слов спокойно, как ни в чем не бывало, положила трубку и начала рассуждать.

Перемена во мне была столь неожиданной, что я решила проверить, не сон ли это. Подошла к зеркалу, увидела заплаканное, отёкшее лицо, растрёпанные волосы и с облегчением вздохнула. Не прошло и минуты, как я опомнилась. Что же я только что ляпнула? Где взять эти чёртовы деньги? Мысли, словно раскалённые угли, обжигали моё истерзанное сознание.

Передо мной снова возникло зеркало. Я заглянула в его бесстрастные, ничего не выражающие глаза. Мои губы непроизвольно зашевелились. Но зеркало отказывалось вести диалог. Боль превратила мою душу в миллиарды невидимых пылинок и разбросала их по бескрайним просторам вечности. Трудно сказать, как долго продолжалось моё путешествие.

Опомнилась уже на работе. Я была в полном порядке. Собранной и организованной, как и подобает деловой одинокой женщине. Заботы и тяжёлые мысли я попросила покинуть меня и не беспокоить до вечера. Мы договорились полюбовно, и я как ни в чём не бывало в прежнем ритме провела весь день. И этот день был пятницей. Я догадывалась, что это был заговор времени против меня, так как с утра на календаре был вторник.