Лунный скандал

Рози почувствовала, как лицо заливает огнем. Он сказал «твою мать» так же, как произносил ее имя. Глубоко. Хрипло. Горячо. И она ненавидела эту… чисто физическую реакцию на слово, на это слово. На него.

— Ты все усложняешь, — сказал он.

Она заставила себя говорить ровно и непринужденно:

— Я могла быть сказать «прошу прощения», но не буду. Не надо сложностей, потому что нет никаких причин, по которым Люциан не может просто взять и пустить к себе в дом нашу команду.

— Я думаю, ты неправильно поняла мои слова о том, что ты все усложняешь. Речь не о том, что я тут, и говорю с тобой о доме Люциана. — Жар полыхнул в этих зелено-голубых глазах, и, пока он пристально смотрел на нее, она чувствовала себя так, словно стоит слишком близко к солнцу и сгорит через минуту. — Ты все усложняешь, потому что на самом деле… ты мне нравишься.

— Ладно. У тебя могут быть проблемы из-за того, что зааа… — Ее внимание привлекло движение на периферии зрения, и она повернулась к пекарне. Ее мать и сестра стояли у окна, прилипнув лицами к стеклу.

Божечки-кошечки, это выглядело нелепо.

Рози схватила Девлина под руку и потащила его прочь от окна, прочь от внимательных глаз, пытаясь игнорировать то, какая крепкая и теплая у него рука под тонкой тканью рубашки. Ее ладонь скользнула вниз по его руке, когда он начал было упираться, но она тащила его до тех пор, пока он не пошел следом. Остановившись на углу улицы, она обернулась сказать что-то Девлину, но, что бы она ни собиралась сказать, слова умерли на языке.

Он смотрел вниз, туда, где она держала его за руку. Сердце Рози понеслось вскачь. Каким-то образом она взяла его ладонь. Она держала в руке его ладонь. Какая магия вуду заставила ее сделать это? Потому что она даже не поняла, что взяла его за руку. Нет. Так что за это она не отвечала. Вовсе.

Рози начала было выдергивать руку, но он остановил ее, сцепив свои пальцы с ее пальцами.

Медленно он поднял взгляд от ее руки к ее глазам.

— Я извиняюсь за то… как все между нами кончилось прошлой ночью, и я хотел бы загладить вину перед тобой.

— Повтори?

Губы его чуть изогнулись. Ненастоящей улыбкой. Даже не полуулыбкой и уж конечно не той улыбкой, которую он позволял себе, когда он носил маску.

— Я хотел бы загладить вину перед тобой.

Рози оглянулась, почти ожидая, что кто-нибудь выскочит из-за одной из машин, припаркованных вдоль улицы, с камерой. Это не могло быть на самом деле, но, когда она вновь посмотрела на него, она увидела, что его глаза не лгут. Он был искренен.

Он хотел загладить вину перед ней?

— Мы уже прошли этот этап. — Она попыталась высвободить руку. Он удержал ее. — То есть очень давно прошли этот этап, когда ты еще мог загладить свою вину передо мной.

— Ты даже не слышала, как я собираюсь загладить свою вину перед тобой.

— Мне правда все равно.

— О, я думаю, нет. — В этих бледных глазах мелькнуло легкое предостережение. — Я вношу поправку в наши условия.

Она снова раскрыла рот и была уверена, что выглядит, словно рыба, которую вынули из воды.

— Не будет больше никаких поправок. Почему? Потому что прошлой ночи не было. Это — плод нашего воображения.

Он нахмурил брови.

— Ты считаешь, я забуду то, что случилось прошлой ночью?

— Я уже забыла. — Такая ложь.

И Девлин разоблачил ее блеф.

— А вот это ложь. — Его голос стал тише. — Ты ни за что не забудешь моих рук между твоих ног.

Рози задохнулась. Она далеко не ханжа, но они стояли на обочине! С другой стороны, люди в Новом Орлеане наверняка слышали разговоры и постраннее.

— И я уж точно не забуду, как ты сказала, что позволишь мне все, что угодно, — продолжил он, и, к ее ужасу, эта горячая, тугая дрожь вернулась, и он увидел ее.

— Вот оно. Ты ничего не забыла, Рози.

Боже, она ненавидела этого человека.

— Мне нужно напоминать тебе, каким ты был мудаком? Не думаю, но, если захочешь, я оглашу полный список.

— Нет. — Он вздохнул. — В этом нет надобности.

— Хорошо. Итак, мы можем просто оставить все в прошлом? Люциан впустит команду в свой дом, а мы больше никогда не станем встречаться. Это кажется…

— Дополнение, — оборвал он и, прищурившись, дернул уголком рта. — Я думаю, тебе понравится это дополнение.

— Девлин…

— Я проведу тебя в дом… только тебя. Никакой команды. Никого посторонних. Это дом моего брата. Я не хочу, чтобы там ошивались случайные люди.

Она открыла рот.

— Сомневаюсь, что ты найдешь что-нибудь…

— Точно так же, как не найду ничего в твоем доме? — огрызнулась она. — Или ты забыл, как признал, что у тебя дом с привидениями?

— Я не забыл, но это не значит, что я хоть на секунду верю в призрака, квартирующегося в доме моего брата.

В его устах это действительно звучала глупо.

— Можешь отпустить мою руку?

— Нет.

— Нет?

— Боюсь, ты убежишь от меня, если я сделаю это.

— Я хочу убежать, — огрызнулась она.