Лунный свет

«Я упорно стараюсь не повторять одну и ту же ошибку больше трех-четырех раз».

Стефани Плам, «Три проблемы для Золушки» (1997)

Ну ни хрена себе.

– Получается, что мне пришлось полакомиться конфетками с марихуаной?

Я помассировала горло, будто могла выдавить их обратно.

– Если только две, все будет хорошо, – заверил меня Дэниэл, – они совсем слабенькие.

В своей жизни я ни разу не сделала даже глотка пива.

– Какого черта они тогда здесь делают? На вкус ничего необычного. Откуда мне было знать?

– Я даже не предполагал, что ты сюда пойдешь! И совсем забыл, что они здесь.

Я была в ужасе. На грани приступа паники.

– Теперь я под наркотой.

– Ради бога, Берди, – пробормотал он, – вовсе ты не под наркотой.

– Может, мне сунуть в рот два пальца, чтобы стошнило? Или лучше отправиться в отделение неотложной помощи и промыть желудок? Я никогда еще не была в больнице!

Дэниэл положил мне на шею руки, не давая двинуться с места, и сказал:

– Успокойся. Ни в какую больницу тебе не надо. Эти пастилки – не наркота сомнительного качества. Их сделала дочь Дотти и Романа, совсем недавно родившая ребенка. Ее муж выращивает коноплю. Они слабенькие, обещаю тебе.

– А ты откуда знаешь? – громко ахнула я. – Ты ел их сам?

– Буквально парочку. Дотти оставила их здесь специально для меня в виде платы за охрану их дома.

– Дэниэл! – решила отругать его я.

Но мой голос, к сожалению, слишком уж напомнил бабушкин, что отнюдь меня не обрадовало. А он просто засмеялся. Засмеялся!

– А мама твоя знает? – спросила я.

– Хрен она что знает, – ответил он, – иначе мне не поздоровилось бы. Но вот джиджи несколько дней назад сам съел три такие пастилки. Мой врач тоже в курсе.

Я никак не могла все это переварить. Мой собственный дедушка порой позволяет себе выкурить сигару, но есть пастилки с наркотой в жизни бы не отважился. Когда наши богатенькие соседи устраивали вечеринки и по нашему участку пляжа плыл сладковатый дым, он постоянно ворчал, что там «курят травку».

– А если человек слопал из банки слишком много сладостей, разве его в больницу не отвозят? – спросила я.

– Разве что тех немногих придурков, которые поглощают все, что им ни подсунут на вечеринке. Ты знаешь, сколько человек в прошлом году умерли от передоза травки? Ни одного. От этого вообще не умирают. Послушай, эти пастилки ел мой дед, – доказывал он, поглаживая указательным пальцем мой подбородок. – Их ел Джозеф. Их ел я. Они совершенно безопасны.

– Тогда почему ты чуть с ума не сошел, когда увидел их у меня в руках?

– Не знаю. Думаю, испугался, что ты могла сожрать полбанки и слишком окосеть, а в этом уже ничего веселого нет. А еще потому, что ты…

– Что?

– Не знаю, – пожал плечами он.

– Я слишком наивна?

– Я этого не сказал.

– Зато подумал.

– Но не в плохом же смысле слова. Я просто не хочу, чтобы ты переживала. И не думаю, что у тебя для этого есть повод. Если серьезно, то с тобой все будет в порядке. И ни в больницу, ни в ад ты не попадешь.

– Иными словами, мне не надо их вытошнить?

– Это было бы глупо. К тому же ты лишь впустую переведешь отличный продукт. Это при том, что можешь вообще ничего не почувствовать. Одна такая пастилка едва позволяет мне расслабиться. В самом худшем случае ты где-то на час самую малость окосеешь.

– На час?

– Или на два.

– На два часа?

Не снимая с моего плеча руки, он протянул другую к банке и открыл крышку. Затем изобразил заокеанский акцент, популярный в Голливуде в 1930-х годах, и сказал:

– Бармен, два мартини. Поставьте их вот сюда.

– И ты еще осмеливаешься в такой момент цитировать мне Ника и Нору!

Он взял две квадратные пастилки и сунул в рот:

– Видишь? Теперь мы с тобой идем наравне. – Он пожевал, проглотил и показал мне язык. – М-м-м-м…

Я немного расслабилась:

– Ты уверен, что все в порядке?

– Еще как уверен, – весело сказал он, – слушай, почему бы нам не отложить предыдущий разговор и просто весело провести время. Можно было бы лечь на этот диван и посмотреть кино.

Теперь у меня точно не было никакого настроения обсуждать серьезные вопросы, особенно в отношении секса – я дрожала в ожидании эффекта пастилок и больше ни о чем думать не могла. Мы еще немного поговорили, всячески обходя серьезные вопросы, он опять несколько раз заверил, что со мной все будет в порядке, и мы через заднюю дверь вышли в небольшой дворик подышать свежим воздухом. А когда устроились в лучах закатного солнца, я выпила газировки и сразу почувствовала себя лучше.

Наконец мои нервы успокоились достаточно для того, чтобы можно было вернуться в дом. Прошел час, я так ничего и не почувствовала, так что Дэниэл, по всей видимости, был прав. Вероятно, я сходила с ума без видимой на то причины. Мы осмотрели хранившуюся в доме подборку фильмов – здорово смахивавшую на «капсулу времени» – и выбрали совершенно непонятное фэнтези под названием «Лабиринт».