Лунный ветер (СИ)

   – Двум здешним покойникам пришлось потесниться. Несчастная жертва вашего конюха покоится здесь. – Гэбриэл указал колом на один из саркофагов. Крышка его была слегка сдвинута, но я не стала и пытаться разглядеть, что под ней таится. – А сам он… ну да, как я и думал.

   Нужный саркофаг я заметила почти сразу. По крышке, которую кто-то успел задвинуть едва ли наполовину. К нему я приблизилась без страха, даже сейчас не отстав от Гэбриэла.

   И не вздрогнула даже тогда, когда вздрогнул лежавший там мертвец.

   Когда свет ударил ему в глаза, вампир дёрнул рукой, но в следующий миг уже лежал неподвижно, явно не находя в себе сил пошевелиться. Тёмная дыра в его лбу не кровотoчила, распухшее лицо, обагрённое чужой кровью, было омерзительно. Он смотрел на меня глазами, сиявшими во тьме пугающим багряным свечением, и в этих глазах – страшных, мёртвых глазах – я ясно читала единственное желание: вцепиться мне в горло.

   Нет. Это не Элиот. Эта тварь даже внешне имеет с ним крайне малое сходство.

   – Вы хотели попрощаться, я знаю. Но с вашим конюхом вы попрощались тогда, когда положили ветви ивы на его могилу, – в голосе Гэбриэла вновь зазвучала та мягкость, которую на моей памяти он проявлял только со мной. – Пусть существо, творившее все эти страшные вещи, выглядит, как ваш старый верный слуга, оно – не он. Он умер уже давно.

   – Как Инквизитор Гэбриэл Форбиден, – тихо вырвалось у меня.

   Он помолчал, прежде чем утверждающим эхом повторить:

   – Как Инквизитор Гэбриэл Форбиден. – Сдёрнул с шеи шнурок с золотым камнем, набросил на резную капитель ближайшей колонны – и, отвернувшись к мертвецу, сверлившего его ненавидящим алым взглядом, перехватил серебряный кол обеими руками. – Возвращайтесь наверх, Ребекка. Вам не стоит на это смотреть.

   Я без возражений отвернулась и направилась к выходу, чтобы подняться по ступенькам. Первые из них озаряли отблески волшебного камня, остальные я нашла наощупь – и, выбравшись из-под земли, с наслаждением вдохнула ночную прохладу, восхитительно свежую после царившегo в крипте запаха смерти. Прислонясь спиной к стене храма, холодной в ночи, уставилась в тёмный туман, окутывавший деревья вокруг.

   Я знала, что времени на раздумья у меня немного. И больше всего мне хотелось дождаться, когда Гэбриэл поднимется наверх, после чего просто вернуться с ним в дом Γринхаузов. Не задавая вопросов, не говоря больше ни о чём; позволив себе просто отдохнуть наконец от событий этой безумной ночи, позволив всему и дальше идти своим чередом… но я не имела на это права: больше нет. Не теперь, когда я знаю так много, когда до возвращения Тома остаются считанные дңи, если не часы.

   Поэтому, когда всё было кончено и Гэбриэл, выйдя из низкой двери крипты, аккуратно затворил её за собой – кола в его руках не было, а камень погас сразу же, стоило его владельцу вновь оказаться под небом, – я встретила его словами, которые он вряд ли хотел бы услышать. Тем более сейчас.

   – Вы сказали, вы не хотите воскрешать прошлое. Но я хочу знать, – без обиняков произнесла я. – Теперь, когда я знаю, что всё, что я думала о вас – неправда, я хочу знать правду. Как вы перестали быть Инквизитором. Где ваш ребёнок. И… как умерла ваша жена.

   Он приблизился ко мне. Застыл напротив, в шаге или двух, заслонив собою туман, не выразив ни малейшего удивления. Конечно: он ведь наверняка догадывался о той моей ночной прогулке.

   И хотя я почти не надеялась, что он поддержит этот разговор здесь и сейчас, в обстановке, кpайне мало к тому располагавшей – всё же поддержал.

   – А что же, позвольте спросить, вы думали?

   Он задал вопрос тихо, почти шёпотом… но я, не обманываясь этой тишиной, в кои-то веки побоялась поднять взгляд на его лицо.

   Вот и настал час твоей расплаты, Ребекка. За глупость тоже приходится платить. И пусть солгать ему было бы так просто – казалось, что просто, – на ложь ты тоже не имеешь права.

   Тем, кого любят, не лгут.

   – Я думала, вы оборотень. Думала, вы убили Элиота и свою жену, и хотели… хотели cъесть меня.

   Вслух слова моего покаяния прозвучали еще более жалко, чем в моём сознании.

   Наверное, именно поэтому я совершенно не удивилась, когда воцарившуюся тишину разбил его хохот.

   – Так я был прав, – выдохнул Гэбриэл сквозь смех. – Всё-таки тёмный принц.

   От удивления его последней фразой – смысл её остался для меня совершенно неясен – я всё же подняла голову, встретив его взгляд.

   В ночи мне трудно было рассмотреть выражение его глаз, но выражение его лица заставило меня нервно сглотнуть.