Львиное Сердце

– А… Ну да, госпожа.

– Леди Изабелла!

– Будь осторожен, иначе бедный Лиат-Маха получит солнечный удар.

– Я позабочусь, чтобы этого не случилось, госпожа. Не бойтесь.

– Уж будь любезен, иначе я никогда тебя не прощу.

– Да, госпожа.

Я склонил голову, пряча свою печаль, и подумал: «Ты и так никогда меня не простишь».

Прошло полмесяца. Не стану вдаваться во все загибы и повороты этой истории. Достаточно сказать, что для нас с Рисом настали трудные времена. Бегство из Стригуила прошло относительно легко, но потом удача нам изменила. Вынужденные из-за отсутствия монет ехать вдоль эстуария Северна, а не пересекать его на корабле, как Фиц-Алдельм, мы сделали большой крюк. Не лучше дела шли и на второй день, когда Лиат-Маха потерял подкову и пришлось разыскивать кузницу. Чуя мое отчаяние, кузнец запросил за перековку несуразную сумму – один серебряный пенни. Погода переменилась: то и дело налетали ливни, промочив нас до нитки и превратив дорогу в болото. Мы упорно шли, ночуя в лесах, и питались только сыром и ветчиной, которые Рису удалось украсть из замковой кухни. Иногда я раскошеливался на краюху свежего хлеба в какой-нибудь деревне. Овса, запасенного для Лиат-Маха, хватило на несколько дней, потом ему оставалось только щипать траву, встречавшуюся по дороге, потому что кошель мой почти опустел.

Что хуже всего, от Фиц-Алдельма и его оруженосца не поступало никаких вестей. Они слишком оторвались от нас. Шансов нагнать их до Саутгемптона почти не было, но я не поворачивал назад. Пребывание в замке обречет меня на медленную смерть заживо. Назад возврата нет, даже ценой собственной жизни.

Рис, благослови его Господь, никогда не сомневался в моих решениях. Для него это путешествие при всех трудностях казалось большим приключением. Не раз его вера укрепляла мой колеблющийся дух. Большой пройдоха, он не раз доказывал свою ловкость: воровал яйца из курятников, а однажды стянул коптившийся за домом окорок. Самой же ценной его добычей стал свежеиспеченный пирог с говядиной, украденный со стола в пекарне.

Но вынужден признать, что эти успехи были скорее случайностью, чем правилом, и когда мы подъехали наконец к Саутгемптону, то выглядели весьма жалко. С ввалившимися щеками, я – небритый, оба – покрытые грязью, мы напоминали пару бродяг самого скверного толка. У бедного Лиат-Маха на боках выпирали ребра, а шкура утратила лоск, точно он захворал.

Последний лагерь мы разбили на поляне в густом лесу. Ночью, слава богу, не было дождя, и разожженный вечером костер не составило труда снова раздуть, едва мы выбрались из-под одеял. Накануне я уяснил из расспросов, что Саутгемптон находится примерно в десяти милях. Съев на завтрак по сырому яйцу – все, чем Рису удалось разжиться тем утром, – я принялся обдумывать наше положение. Мысль, которая при выезде из Стригуила не приходила в голову, теперь не давала мне покоя.

Я был бедно одет и слишком молод, чтобы позволить себе доброго коня и воинское снаряжение, и в Саутгемптоне меня вполне могут принять за вора. За время пути я не раз ловил подозрительные взгляды. Если меня припрут к стенке, то говорить правду – герцог Ричард, мол, вознаградил меня за храбрость под Аском броней и веским кошелем – будет бессмысленно: либо мне вовсе не поверят, либо меня, расспросив подробнее, уличат как беглеца. А возможно, случится то и другое.

– Вы готовы, сэр?

На лице Риса читалась решимость. Он наверняка думал о горячей пище, которую я недавно обещал ему.

Я не ответил, все еще колеблясь. Быть может, нет нужды входить в Саутгемптон, размышлял я. Фиц-Алдельм наверняка уже на полпути в Аквитанию. И даже если он еще не сел на корабль, нет никакой надежды разыскать его на многолюдных улицах. Придется последовать за ним через Узкое море. Ладонь сжала легкий, как перышко, кошель, и я выругался. Плавание на корабле мы себе позволить не можем.

Я посмотрел на Риса, застывшего в терпеливом ожидании, и стыд наполнил меня. Ну какой я ему хозяин? Без гроша, без цели, я – словно попавший в бурю корабль без руля. Мне-то на себя наплевать, но вот Рис достоин большего.

– В чем дело, сэр?

– Нам нужны деньги, чтобы пересечь море.

– Разве их нельзя украсть, сэр? Я же мастер по этой части, вы знаете. Может статься, в окрестных усадьбах удастся найти немного серебра.

– Рис, одно дело – стащить еду, когда голоден, и совсем другое – воровать деньги. Не успеем мы оглянуться, как поднимется тревога, и если нас поймают… – Я сделал рубящее движение, показав сначала на кисть правой руки, потом на ухо. Рис поморщился. – Если нас изувечат, мы загубим свою жизнь, и ты, и я.

– А что, если поработать у какого-нибудь крестьянина? Лиат-Маха может тянуть плуг, а мы с вами будем трудиться в поле.

– Чтобы заработать нужную сумму, мы потратим месяц, а то и больше. Фиц-Алдельма и след простынет.

– Но нам же известно, куда он едет, сэр: в Аквитанию. Найдем там его позже.