Львиное Сердце

Схватка была ожесточенной. Мы оба крякали от усилия. Я оборонялся, с трудом сдерживая натиск Фиц-Алдельма, но каждый его коварный выпад грозил решить дело раз и навсегда. От его дыхания несло пивом и луком. Оруженосец стал обходить хозяина, чтобы присоединиться к атаке. Вынужденный постоянно отступать, я все больше проникался уверенностью – и страхом, – что независимо от исхода схватки проигравшим буду я.

И тут Фиц-Алдельм поскользнулся. На чем – я так и не узнал, но мгновение назад он надвигался на меня, а в следующее его опорная стопа поехала, и он грохнулся наземь, раскинув ноги. Не на шутку перепугавшись за свою жизнь, я не думая шагнул вперед и ткнул. Рыцарь жутко охнул, глаза его расширились от боли. Я смотрел на клинок, вошедший в грудь по рукоятку, и думал: «Господи, что я наделал?»

Нечленораздельный вопль ярости заставил меня отойти вдоль по переулку. Из темноты выступил оруженосец. Я ощутил острую боль в левой руке. Обезоруженный, так как мой кинжал остался в Фиц-Алдельме, я шагнул назад. Пришел мой черед оступиться. Каблук зацепился за что-то, и я повалился наземь. От падения у меня перехватило дух, я отчаянно барахтался, стараясь встать, прежде чем оруженосец прикончит меня. Я двигался медленно, чересчур медленно.

Как ни странно, я не ощутил взрыва боли от вгрызающегося в плоть ножа. Или удара в лицо, от которого я повалился бы в вонючую грязь. Судорожно вздохнув, я с трудом сел. Там, где стоял оруженосец, виднелся силуэт, слишком маленький, чтобы быть мужским. Я опустил глаза. Поверх тела Фиц-Алдельма лежал еще один труп – его оруженосца.

Внезапно меня осенило. Ужас заполнил меня.

– Рис? – прошептал я.

– Я здесь, сэр. Вы ранены?

Он подскочил ко мне, держа в руке подаренный мной нож.

– Несильно, как мне кажется, – ответил я, ощупывая рану пальцами правой руки. Левый рукав туники был распорот, под ним ощущался неглубокий разрез. – Жить буду.

– Слава богу, – произнес Рис серьезно, совсем как взрослый, и помог мне встать.

Я пнул оруженосца, тот не пошевелился. Потом облизнул палец, сунул ему под ноздри и выждал с двадцать мгновений, но шевеления воздуха не почувствовал. Придавленный им Гай Фиц-Алдельм лежал неподвижно, как статуя. Первым моим чувством была свирепая радость. Вторым – разочарование: все надежды узнать больше о судьбе моей семьи испарились.

– Он мертв? – прошептал Рис.

– Угу, – отозвался я. От осознания последствий убийства голова моя уже пошла кругом.

Рис принял мой ответ за укор.

– Он собирался убить вас, сэр.

– Оба собирались, – произнес я уныло. Никто не поверит, что Фиц-Алдельм и его оруженосец первыми напали на меня, что я убил рыцаря, защищая себя, а Рис спас мою жизнь.

– Идемте, сэр. – Рис потянул меня за рукав.

Слегка ошарашенный, я непонимающе посмотрел на него.

– Тут ни души, сэр. Уйдем сейчас, и никому даже в голову не придет, что мы тут были.

Я огляделся. Дверь в таверну закрыта, на всей улице ни единого лучика света. Завывавший на ближайшей крыше кот наверняка видел нас, но никому ничего не скажет. Надежда шевельнулась у меня в груди.

– Точно, – сказал я и перекатил Фиц-Алдельма, чтобы извлечь мой кинжал. – Уходим отсюда.

По пути назад страх мучил меня на каждом шагу. Не зная местности, мы пару раз заблудились, но сумели добраться до дома купца. Я сорвал с себя перепачканную в крови тунику и закопал на глубину локтя в навозной куче, рядом с конюшней. Рис заявил, что на нем следов крови нет. Оставалось объяснить, почему моя рука замотана в рубаху, а сам я обнажен до пояса.

Господь и все его святые продолжали помогать нам, а может, с учетом содеянного, путь наш торил Люцифер. Для меня не было особой разницы, кто из них вмешался. Рис первым пробрался во двор и вернулся, доложив, что все спят. Парадная дверь оказалась не заперта, караульный дрых на пороге; причина этого становилась ясна, если поглядеть на кувшин у его ног. Наверху в соларе, где было тепло и дымно, стоял такой храп, что дрожали балки.

Разыскав наши одеяла, мы улеглись.

Боль в раненой руке ужалила почти сразу. Я стиснул зубы и постарался дышать глубже, говоря себе, что скоро станет легче. Что я найду лекаря, который зашьет рану, а также сумею правдоподобно объяснить, откуда она взялась.

– Нам нужно встать до рассвета, сэр, – прошептал Рис. – Вы притворитесь, что учите меня управляться с мечом. Я застану вас врасплох и сделаю вид, что ранил в руку.

Я удивленно посмотрел на него. Парень был достаточно взрослым, чтобы управляться с клинком, а несчастный случай во время упражнений – дело привычное.

– А ты голова, ничего не скажешь, – шепнул я в ответ. – Отличный план.

В темноте блеснули его зубы.

Я протянул здоровую руку и сжал плечо мальчика.

– Ты спас мне жизнь, Рис. Я этого не забуду.

Он снова улыбнулся.

– Я ваш человек, сэр. Навсегда.

Сердце у меня сжалось. Едва ли можно было заполнить чем-нибудь пустоту в моей душе, оставленную потерей семьи, но, лежа там, в купеческом доме, я понял, что не одинок.