Львиное сердце. Под стенами Акры

Ричард стремительно развернулся, но нужды в распоряжениях не было — матросы уже выбирали якорный канат. Галера рванулась вперед, гребцы налегли на весла. Клирик шлепал руками по воде, явно будучи скверным пловцом, и едва судно поравнялось с ним, ухватился, яростно барахтаясь, за протянутое весло. Когда его втащили на борт, он рухнул на палубу, дрожа так отчаянно, что один из рыцарей поспешно сбегал за одеялом и накинул его на трясущиеся плечи страдальца.

— Милорд король, спаси нас! — выдохнул священник. — Ты единственная наша надежда!

Рука Ричарда стиснула предплечье клирика хваткой, от которой остаются синяки.

— Кто-то еще жив? Отвечай, да быстро!

— Ты бы гордился ими, сир, ибо они сражались доблестно. Три дня сдерживали мы турок. Когда часть стены у Иерусалимских ворот рухнула, мы развели в проломе большой костер, чтобы остановить врагов. Но вчера их саперы и требюше разрушили большой сектор укреплений. Мы отступили в замок и согласились сдаться на следующий день, если помощь так и не придет. Когда поутру были замечены твои галеры, Саладин заявил, что нам следует немедленно покинуть цитадель. Некоторые согласились, потому как решили, что кораблей слишком мало для высадки. Пока ты оставался у берега, патриарх и кастелян отправились к султану, решив, что всякая надежда утрачена. Но потом я понял, почему ты не высаживаешься — потому что не знаешь, что в замке все еще наш гарнизон! Поэтому я... я препоручил себя Всевышнему и прыгнул со стены, — заключил святой отец, и в голосе его звучало удивление собственной храбростью.

— Ты отважный человек. Господь вознаградит тебя за этот поступок, как и я.

Слушая историю капеллана, король опустился на колено. Встав, он обвел глазами палубу, вглядываясь в окружающие его лица соратников.

— Я не могу обещать победы, — начал Ричард. — Но либо возьму верх, либо погибну в бою. Вечный позор тому, кто отступит, ибо слава или мученический венец ждут нас. Да исполнится воля Божья.

Он махнул трубачу. Тот дал сигнал к атаке, и не успело его эхо смолкнуть над бухтой, на палубах галер началась лихорадочная деятельность. Всеми забытый священник закутался в одеяло и стал молиться.

Королевская галера имела вид приметный, чего Ричард и добивался: борта были покрыты красной краской более яркой. чем кровь, полог пламенел бардовым. И накинутое поверх кольчуги сюрко Ричарда выделялось кричащим оттенком алого. Равно как никто не мог не заметить Львиное Сердце на поле боя, так и его «Морской клинок» привлекал к себе все взоры, заявляя во всеуслышание, что несет на борту английского короля. Галера двинулась к берегу и вскоре привлекла внимание сарацины на пляже. Те сначала не обеспокоились — лица их выражали изумление и неверие в идею, что франки посмеют высадиться. Реакция турок была какой-то странно замедленной, но Ричарду некогда было доискиваться причин, потому как судно уже коснулось отмели.

Сочтя дистанцию безопасной, король спрыгнул. Вода доходила ему до бедер. Сделав своим рыцарям безмолвный комплимент — ни разу не обернувшись, следуют ли те за ним, — государь зашагал к берегу, держа в одной руке арбалет, а в другой — обнаженный меч. Едва он вышел из воды, на него бросился человек, кричащий что-то на неизвестном языке — Ричард решил, что это был курдский. Король не имел полного доспеха — не было времени натягивать кольчужные штаны, — поэтому ноги его были уязвимы. Львиное Сердце развил в себе навык следить за взглядом противника, и как только приблизившийся на расстояние удара сарацин опустил его вниз, приготовился. Неприятель сделал выпад, король увернулся, после чего рубанул по вытянутой руке. Раздался вопль, кровь забрызгала обоих. Ричард обратился к следующему врагу, но никого не обнаружил. Сарацины стояли, словно приросшие к месту, и смотрели на него, но напасть никто не решался.

В первый с начала атаки раз Ричард оглянулся — рыцари и арбалетчики выбирались на берег. Пьер де Пре находился всего в нескольких шагах. Он запыхался так, что не мог говорить, и просто указал в нужную сторону мечом. Король развернулся и увидел летящего на него всадника. Во время схватки с курдом Ричард бросил арбалет, и теперь стремительно подобрал его. Он был уже заряжен, оставалось только прицелиться и спустить тетиву. Болт угодил противнику в шею и тот скатился с седла. Король ухватил поводья, но нога сарацина застряла в стремени. Тело попало коню под ноги, животное перепугалось и понесло.