Львица по имени Лола

Это хорошо, что кофе она пить не стала. Сейчас бы чашку не удержала.

— Я всю ночь читал вот это, — Харитонов взял то, что лежало перед ним на столе. — Читал, перечитывала, думал.

Это же ее сценарий. Далеко не такой беленький и чистенький, каким он был тогда, когда Дина отдавала его… Алле Максимовне. Весь в пятнах кофе и испещренный пометками.

— Откуда он у вас? — только и смогла выдохнуть Дина.

— У нас с вами общий педагог, Дина. Вчера Алла Максимовна позвонила мне и сказала, что я должен это прочесть. Я привык ей верить.

Дина сидела и хлопала глазами. Харитонов сделал еще глоток и продолжил.

— Я не буду ходить вокруг да около, Дина. Это не просто добротный сценарий, за который я уже сейчас могу вам выдать диплом выпускника сценарного факультета. Это гениальный сценарий. И я хочу снять по нему фильм.

Дина осторожно опустила руку и пощупала стул под собой. Он стоял крепко, устойчиво. А у нее перед глазами кабинет качается — вправо-влево.

— Вы знаете, — между тем как ни в чем не бывало продолжал говорить Харитонов, — ремесло сценариста — как и режиссера — таково, что в него часто приходят уже зрелые люди. Это специфика профессии — в отличие от актерской, к слову. Ваш сценарий, — он похлопал по стопке листов, — это не студенческая работа. Это зрелый, профессионально сделанный сценарий. Сделанный, определённо, мастером своего дела.

— Правда? — только и смогла выдохнуть Дина. Вчерашнее «гениальный» от Аллы Максимовны она все же не приняла всерьез. Было очень приятно, но Алла Максимовна ее всегда хвалила. А вот Харитонов… Харитонов… И он собрался снимать… Невозможно…

— Правда, — спокойно отозвался он. — Я знал вашего отца, Дина. Мы не были ни друзьями, ни даже приятелями, но были шапочно знакомы. Это был человек, отмеченный печатью гениальности. Вы — наследник его дара. Да, в вас он проявился иначе, но, несомненно, одно — это у вас в крови. Не сомневайтесь. И не сопротивляйтесь этому.

Харитонов вдруг улыбнулся ей. И Дина рискнула взять чашку. Пальцы почти перестали дрожать. Осмысливать сказанное ей она пока не решалась.

— Спасибо, — проговорила она тихо.

— Вам не за что благодарить. Ну так что, дадите мне свой сценарий на экранизацию?

— Конечно, — Дина решила вернуть чашку на место. Не дай бог зальет что-нибудь на столе ректора. А потом вдруг неожиданно для самой себя выпалила: — Знаете, у меня даже есть исполнитель главной роли.

— Дина-Дина… — Харитонов откинулся на спинку кресла, вздохнул. — Боюсь, вы пока не вполне представляете себе, какой это сложный процесс — кинопроизводство. И кастинг — один из элементов этого механизма, тоже со своими секретами и нюансами. Дойдет дело — будем решать. Могу только пообещать, что посмотрю вашего кандидата и…. И, кстати… Вы не думайте, Дина, что… — тут голос Харитонова зазвучал несвойственно ему неуверенно, а потом он резко махнул рукой. — Словом, если господин Разин не согласится на производство фильма в «Ингер Продакшн», я в любом случае найду деньги на этот фильм.

Дина почувствовала, как сама собой выпрямляется скрюченная спина и утихает дрожь в пальцах.

— Господин Разин больше не имеет отношения к «Ингер Продакшн», — произнесла негромко.

— Вот как… — обронил Вилен Мартинович. — Ну что же, там видно будет. В любом случае, фильм будет снят, — он снова положил ладонь на листы перед собой. — Знаете, чем отличается хороший сценарий от плохого, Дина?

— Нам что-то об этом говорили, — она рискнула улыбнуться. — Но у меня все повылетело из головы.

— Хороший сценарий можно пересказать в несколько фраз. Ваш — именно такой. Он невероятно цельный.

Дина выдохнула. Кажется, и голова уже не кружится. Или все же да? Надо все-таки глотнуть кофе.

— Ну а теперь пора перейти от пряников к кнутам, — Харитонов звякнул своей пустой чашкой о блюдце

— Как? — Дина вскинула глаза, до этого изучавшие кофе в своей чашке.

— Не бойтесь, это не больно, — Харитонов улыбался. Но взгляд, фирменный взгляд из-под тяжелых век была серьёзен. — Мне нужно, чтобы вы кое-что сделали.

— Что? — рано она решила, что комната не кружится.

Харитонов снова посверлил ее своим фирменным тяжелым взглядом.

— Дина, сколько времени вы писали свой сценарий?

— Два дня… или три. Кажется, три.

— Так я и думал, — кивнул Харитонов. — Так настоящие сценарии и пишутся. На одном дыхании. Сценарий великолепен, Дина. Но у него нет финала.

Она молчала. Сидела, приоткрыв рот, и молчала.

Финала нет. Нет финала

— Я вам дам пару месяцев на доработку, Дина. Выдохните, отдохните, сделайте паузу. И вы найдёте финал, я уверен.

Это финал. Финал разговора. Финал того, у чего нет финала.

Дина снова нащупала стул сзади, оперлась, встала.

— Хорошо, я поняла. Спасибо, Вилен Мартинович.

— Буду ждать, Дина, — Харитонов тоже встал. — Хорошие у нас студенты подрастают, глаз радуется.

Она улыбнулась резиновыми губами, кивнула, поблагодарила за кофе, который так и не выпила. И вышла из кабинета.

Нетвердой походкой прошла через приемную, не видя ничего перед собой. Алла Максимовна нагнала ее уже на пороге.

— Дина, что сказал Вилен Мартинович?